Уходит.
Сцена 3
Кладбище со склепом фамилии Капулетти. Входит Парис с пажом, который несет цветы и факел.
Парис
Дай факел мне и отойди подальше;Иль нет, задуй его: я б не желал,Чтобы меня кто-либо здесь увидел.Приляг вон там, под тисами и, ухомПрипав к земле, прислушивайся к шуму.На кладбище, могилами изрытом,Ты каждый шаг услышишь. Свистни мне;То будет знак, что кто-то к нам подходит.Дай мне цветы и сделай, что тебеЯ приказал.
Паж (про себя)
Мне, правда, страшноватоНа кладбище остаться одному;Но, так и быть, рискну.
Уходит.
Парис
Цветок мой нежный!Твой брачный одр, где вместо балдахина –Увы! – лишь прах и мрачных камней свод,Осыплю я вот этими цветами,И по ночам их буду поливатьДушистою водою и слезами,И долг тебе последний отдаватьНочь каждую, сюда, к гробнице милой,Нося цветы и плача над могилой.
Паж свистит.
Паж подает сигнал мне. Чья ногаПроклятая здесь этой ночью бродит,Мешая мне обряд мой совершать?И с факелом! – Ночь, скрой меня покуда.
Уходит. Входят Ромео и Бальтазар, с ломом и другими орудиями.
Ромео
Дай мне кирку и лом. Вот этоПисьмо возьми и моему отцуВручи его пораньше завтра утром.Дай факел мне, и что б ты ни услышалИль увидал – не подходи ко мне.Стой вдалеке, иль жизнью мне ответишь,Коль вздумаешь мне в чем-нибудь мешать.Я в этот склеп спускаюсь с тем отчасти,Чтоб на лицо жены моей взглянуть,Но главное, затем, чтоб дорогоеКольцо там снять с ее руки, на память.Итак, уйди. Но если ты вернешьсяПодсматривать – что буду делать я, –Клянусь, тебя в куски я растерзаю,И члены я твои здесь разбросаюПо кладбищу голодному. ТеперьВзволнован я, неукротим и дик,Свирепей и лютей, чем тигр холодныйИль океан ревущий.
Бальтазар
Я уйду,И вас, синьор, не буду беспокоить.
Ромео
И дружбу мне покажешь этим. Вот,Возьми себе.(Дает ему деньги.)Затем, прощай, мой милый,Будь счастлив и живи.
Бальтазар
(про себя)А все же яПоблизости тут где-нибудь укроюсь:Страшит меня его ужасный взгляд,В намереньях его я сомневаюсь.
Уходит.
Ромео
Ты, гнусный зев, утроба жадной смерти,Пожравшая бесценный прах, твоиЯ челюсти гнилые отворяю…(Разламывает дверь склепа.)И новый корм вбиваю я в тебя.
Парис
А! изгнанный заносчивый Монтекки,Тот, кто убил двоюродного братаВозлюбленной моей, – и это горе,Как думают, и в гроб ее свело. –И он пришел – покойников позорить!Схвачу его. Остановись, Монтекки!Брось подлое орудие свое.Возможно ль мстить умершим и по смерти?Тебя я арестую. Повинуйся,Иди со мной, преступный негодяй;Ты должен умереть!
Ромео
Да, правда, должен;Для этого я и пришел сюда.Но, юноша мой добрый, человекаБезумного в отчаянье своемНе искушай; беги, беги отсюда!Оставь меня, подумай об умерших;Пусть мысль о них тебя отгонит прочь.О, юноша, тебя я умоляю:Не прибавляй мне на душу греха,Безумный гнев напрасно вызывая.Уйди, уйди, клянусь я небесами, –Люблю тебя я больше, чем себя:Ведь я пришел сюда вооруженныйПротив себя же самого. Живи,Чтоб говорить впоследствии, что милостьБезумного заставила тебяБежать отсюда.
Парис
Заклятия твоиНе страшны мне. Тебя я арестую.
Ромео
А, если так, то берегись же, мальчик!(Сражаются.)
Паж
Дерутся! – Я за стражей побегу.
Парис
О, я убит! –(Падает.)Когда ты милосерд,Ты положи меня с Джульеттой вместе.(Умирает.)
Ромео
Я положу, честное слово. – Дай,Взгляну ему в лицо… А! граф Парис,Меркуцио родня. – Что же поведал мнеМой человек, когда я ехал с нимИз Мантуи? Я слишком был расстроен,И слушать я внимательно не мог.Мне кажется, сказал он, что ПарисС Джульеттою был должен повенчаться…Он говорил мне это, или нет?Иль это мне приснилось? Или яСошел с ума, при имени Джульетты,И это мне почудилось? Дай рукуТы, кто со мной записан в мрачной книгеНесчастия! Я схороню тебяВ торжественной могиле… Как? в могиле?О, нет: ведь здесь покоится Джульетта –И красота ее угрюмый склепВ сияющий чертог преобразила.Спи ж здесь, мертвец, похороненный мертвым!(Кладет тело Париса в склеп.)Не часто ли пред самой смертью людиВеселыми становятся? СиделкиТо «молнией предсмертною» зовут.Могу ль назвать я молниею это?О, милая жена, любовь моя!Смерть выпила дыхание твое,Но красотой твоей не овладелаДо сей поры, – и знамя красотыЕще вот здесь в румянце щек и губок;Не подошел к ним смерти мрачный флаг.Не ты ли там покоишься, Тибальдо,Завернутый в кровавый саван свой?Что для тебя могу я больше сделать,Как то, чтобы та самая рука,Что жизнь твою пресекла молодую,Пресекла жизнь убийцы твоего?Прости меня, кузен! О, дорогаяДжульетта, отчего ты так прекраснаДо сей поры? Не должен ли я думать,Что смерть, бесплотный призрак, влюблена;Что гнусное чудовище тебяЗдесь в этой тьме могильной заключила,Чтоб ты была любовницей ее?Но я с тобой останусь здесь, – не выйдуИз этого чертога мрачной ночиЯ никогда; здесь, здесь останусь яС могильными червями; здесь найдуЯ вечное себе успокоенье,И сброшу гнет моих зловещих звездС измученной и истомленной плоти.Смотрите же в последний раз, глаза;Раскройтесь, рук последние объятья;Вы, губы, дверь дыханья моего,Запечатлейте честным поцелуемСо смертью мой бессрочный договор.(Вынимает склянку.)Сюда, сюда, мой горький проводник,Противный мой руководитель, кормчийОтчаянный; об острую скалуРазбей ладью, поломанную бурей!Вот это в честь моей любви я пью.(Выпивает яд.)Да, скор твой яд, о честный мой аптекарь.(Умирает.)