Геркулес. Воздух такой разреженный.
Полибий. Высокогорный воздух. (Дует в ладони, хлопает руками по телу, топчется, пытаясь согреться.)
Геркулес. Садись. Твои танцы меня нервируют.
Полибий. Пожалуйста. (Залезает на помост и садится слева от вепря.)
Молчание. Оба мерзнут.
Геркулес. Ветер северный.
Полибий (слюнявит правый указательный палец, затем поднимает его кверху). Северо-западный.
Геркулес. К счастью, я захватил львиную шкуру.
Полибий. А я, к сожалению, одет слишком по-летнему.
Геркулес. Туман сгущается.
Полибий. В десяти шагах ничего не видно.
Геркулес. Снег опять пошел.
Полибий. Начинается буран.
Геркулес. Греки на глетчере — жалкое зрелище.
Грохот.
Полибий. Лавина.
Геркулес. Наша нация не создана для альпинизма.
Полибий. Тем более мы можем гордиться, что первыми взошли на Олимп.
Геркулес. Первым взошел вепрь.
Грохот.
Полибий. Камни летят.
Геркулес. Полгоры катится вниз.
Полибий. А Олимп вообще-то солидная гора?
Геркулес. Понятия не имею.
Молчание. Вьюга.
Полибий!
Полибий. Что прикажете, маэстро Геркулес?
Геркулес. Перестань стучать зубами.
Полибий. Пожалуйста.
Геркулес. Я что-то задумался.
Полибий. Это от холода.
Геркулес. Работаю как лошадь. Побеждаю древних чудовищ, чтобы они не топтали полей Греции. Развешиваю на деревьях разбойников, ставших грозою наших дорог. Но с тех пор, как ты у меня служишь, дела идут хуже, хотя ты и привел в порядок мою корреспонденцию. Я предпочел бы, чтобы было наоборот.
Полибий. Вы правы, маэстро. Первые три подвига, которые я вам организовал, принесли нам немного. Гонорар за немейского льва выплачивали по весу, а лев-то оказался карликовой балканской породы. Гидра утопла в лернейских болотах, а керинейская лань и вовсе от вас сбежала. Остается, правда, эримантский вепрь. Вот это была погоня! До самой вершины божественной горы, которой до нас человеческий глаз и не видывал!
Геркулес. Мы ее тоже не видим.
Полибий. Зато мы наконец пристукнули этого страшного вепря.
Геркулес. А снег все идет.
Полибий. Наконец-то мир вздохнет спокойно.
Геркулес. А нам-то какой прок?
Полибий. Огромный. Эримантский вепрь лежит бездыханный в снегу, а там, где вепрь, там и гонорар.
Геркулес. Но это же не эримантский вепрь, а какая-то дохлая свинья.
Полибий (рассматривает тушу). А ведь и верно. Свинья.
Молчание.
Наверное, за вепрем гналась.
Геркулес. Как и мы.
Полибий. Маэстро, нельзя терять присутствие духа.
Геркулес. Опять лавина.
Полибий. Где свинья, там и вепрь.
Геркулес. Он в том ущелье.
Полибий. В ущелье?
Геркулес. Эримантский вепрь на моих глазах свалился в пропасть.
Полибий. Значит, и гонорар туда же. Пятнадцать тысяч драхм там лежат.
Геркулес. На три тысячи больше, чем я в среднем зарабатываю на разбойнике.
Молчание.
Полибий. А нельзя его оттуда достать?
Геркулес. Слишком глубоко.
Молчание.
Полибий. Надо это дело обдумать.
Геркулес. Свинья тоже замерзла.
Молчание.
Полибий. Эврика!
Геркулес. Что?
Полибий. В Фивах у меня есть знакомый чучельщик. Можно его попросить…
Геркулес. О чем?
Полибий. Чтобы он свинью переделал в вепря. Разница невелика.
Молчание.
Геркулес. Снег прошел.
Полибий. И туман рассеивается.
Геркулес. Встанем.
Встают, отряхивают с себя снег.
Сделаем зарядку.
Приседают, размахивают руками.
Теперь голова опять ясная.
Полибий. Слава Богу.
Геркулес. Ты меня хочешь превратить в афериста.
Полибий (испуганно). Но, высокочтимый маэстро…
Геркулес. Ты хочешь, чтобы я свинью выдал за вепря.
Полибий. Но ведь иначе у нас пропадет гонорар! Подумайте только: пятнадцать тысяч драхм!