Необходимо отметить, что эта точная характеристика Киреевского со стороны старца была сделана за семь лет до появления статьи Киреевского «О характере просвещения Европы» (1852), уже не говоря о его последней статье «О необходимости и возможности новых начал для философии» (1856), то есть работ, определяющих его мышление, главной темой которого было воцерковление научной мысли, научно–философский онтологизм и созидание чистой, целостной жизни, озаренной светом христианского разума.
Что ко времени напечатания в своем журнале статьи отца Макария о Паисии Величковском Киреевский уже достаточно духовно созрел, этому есть еще одно подтверждение в письме отца Макария к инспектору Киевской духовной академии архимандриту Даниилу от 10 октября 1846 года. «Гг. Киреевские, — пишет старец, — давно желали с вами познакомиться… они добрые люди и хорошие христиане, но совсем не плод моего возделания. Щаталья] Петровна], можно сказать, от пелен воспитана чистым млеком учения христианского знаменитым старцем отцом Филаретом, жившим в Новоспасском монастыре; и И[ван] Васильевич] через нее имел от него же вразумление в истинах христианских. Мне кажется, ученость его не мешает, когда он ее совокупляет, или даже подчиняет религии»[738].
За январь 1847 года в «Летописи» сделана запись о первой книге, выпущенной собственно Оптиной пустынью. Это было расширенное издание того же жития отца Паисия с приложением его писаний и писаний его друга, старца Василия, об умном трезвении и молитве. Запись такая:
«Окончено в сем генваре месяце печатание книги под заглавием: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. С присовокуплением предисловий на книги св[ятых] Григория Синаита, Филофея Синайского, Исихия Пресвитера и Нила Сорского… о умном трезвении и молитве… Рукописи представили в Московский Духовной ценсуры комитет в прошлом 1846 году через посредство профессора Московского университета Степана Петровича Шевырева и белевского помещика Ивана Васильевича Киреевского с супругою его Натальею Петровной… Эти же благочестивые особы имели все старание и попечение… в получении из ценсуры, в печатании они же были и корректорами… На напечатание оной книги имел соизволение Московский митрополит Филарет»[739]. Тут же приложена смета расходов по печатанию.
К 40–м годам прошлого века, — годам, таким богатым светской литературой, ощущалась крайняя нужда в литературе духовной. Духовная жизнь замирала не только в мирском обществе, но и в монастырях. Это открывается, в частности, в том самом «Житии» Паисия Величковского, с которого началось оптинское издательство. Великий старец Паисий, «обновитель русской иноческой жизни», сын полтавского протоиерея Иоанна Величковского, родившись в 1722 году, ушел в монашество 19 лет от роду. Вот отрывок из его письма, написанного уже в старости к одному другу–ученику:
«Когда вышел я из мира с невыразимою ревностию… чтобы усердно трудиться в монашестве для Бога (Бог ведает, отче, что не лгу), не сподобился я в юности своей и в начале монашествования видеть ни от кого даже следа здравого и правильного рассуждения, совета и научения по учению святых отцов, чтобы, новоначальный и неопытный, я мог бы начать свое бедное монашествование… Даже и следа здравого наставления от кого–либо не сподобился видеть… Ни сам игумен, ни восприемный старец не дали мне в этом никакого наставления… оставили меня жить без всякого духовного окормления»[740].
После этого он начал скитаться по разным монастырям в поисках «покоя и окормления души», но везде было примерно то же самое. То же было и в русском монастыре на Афоне, но там он начал читать отеческие книги, доставая их в сербской и болгарской обителях. Скоро около него собрался кружок таких же ищущих духовного разума. В это–то время он и пришел к осознанию неотложной необходимости собирания аскетической литературы, ее перевода и распространения.
В России того времени аскетические писания распространялись в рукописях. Только одно «Добротолюбие» было напечатано по распоряжению Синода в 1793 году, «и то по особому расположению к этому митрополита Гавриила». Вторично оно было издано в 1822 году по настоянию митрополита Московского Филарета… Рукописный экземпляр «Слов» святого Исаака Сирина оценивался по тогдашним деньгам в 100 руб. Напечатанная же типографски в Молдавии старцем Паисием книга того же святого Исаака, случайно попавшая в Россию, продавалась за 15 руб. Случайно, потому что это печатное издание 1812 года русской цензурой в Россию пропущено не было[741].
740
Цит. по: Никодим (Кононов), архим. Старцы отец Паисий Величковс–кий и отец Макарий Оптинский и их литературно–аскетическая деятельность. М., 1909. С. 4–5.
741
См.: Никодим (Кононов), архим. Старцы отец Паисий Величковский и отец Макарий Оптинский… С. 30, 31, 38, 51. Многие данные этой работы взяты автором из кн.: Е. В. Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни и Предтечева скита (Калужской губернии). Сергиев Посад, 1902. С. 85–94.