«Вера — начало любви; конец же любви — ведение Бога»… — Евагрий. Наставления братиям //Добротолюбие. М., 1895. Т. 1. С. 608.
«Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?» — Мф. 5, 13.
«Имейте в себе соль». — Мк. 9, 50.
С. 332. «Самое слово… посредством меры упрекрасненного». — Флоренский П. Столп и утверждение истины. С. 180, 184, 190, 193.
«Истина… — это Незабвенность… вечная память Церкви, в которой сходятся Бог и человек». — Там же. С. 193–195 (порядок изменен).
«Господь Иисус… именуется «Памятью предвечною ’ (Акафист Иисусу Сладчайшему, икос 2)». — Там же. С. 712.
«Бог обладает мыслию творческою… положение в Вечности того, что уже отошло во Времени». — Там же. С. 197.
«Желающий очистить свое сердце да разжигает его постоянно памятью Господа Иисуса»… — Ср.: «Желающий очистить свое сердце да разгорячает его непрестанно памятию о Господе Иисусе» (К а л л и с т и Игнатий Ксанфо пулы. Наставление безмолвствующим. Гл. 56 //Добротолюбие. М., 1900. Т. 5. С. 378).
С. 332—333. «Кто любит Господа, тот всегда Его помнит, а память Божия рождает молитву»… — Михаил [Ч у б], еп. Из поучений старца Силуана //Журнал Московской Патриархии. 1956. № 2. С. 56.
С. 333. «Память о Тебе греет душу мою… и снова желает ум мой насладиться Тобою»… — Там же. С. 55.
…левый край… был заполнен московскими оккультистами. Я их знал в лицо… — О посещении в «самом начале революции» С.И. Фуделем теософских лекций (вместе с С.Н. Дурылиным) см.: Фудел ь С. И. Воспоминания // Наст. изд. Т. 1. С. 68; У стен Церкви // Там же. С. 174.
Шмидт А.Н. — см.: Наст. изд. Т. 1. Примеч. к с. 67.
…«уверенность в невидимом». — Евр. 11, 1.
В1921 году на короткое время начала опять функционировать Московская духовная академия. Занятия проводились в зданиях московского Петровского монастыря. — Деятельность Московской духовной академии в Троице–Сергиевой лавре прекратилась в 1919 г., однако отдельные профессора по крайней мере до 1924 г. продолжали читать лекции в различных храмах Москвы (св. Николая на Покровке, Грузинской иконы Божией Матери в Никитниках и др.); в 1920–1922 гг. занятия академии возобновились, хотя и в более скромном объеме, в Высоко–Петровском монастыре. Позднее, до 1926 г., в монастыре действовали богословско–пастырские курсы.
«Премудро и милосердно»… «непозволительно человеку устранять смотрение Божие… входить в общение с духами». — Флоренский П., свящ. Смысл идеализма. Сергиев Посад, 1914. С. 43.
С. 334. «Чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что широта, и долгота, и глубина, и высота»… — Еф. 3, 18.
…возможность «четырехмерногознания»… — Ср.: «Мысль о возможности четырех–мерного созерцания подымалась неоднократно» (Флоренский П. Смысл идеализма. С. 46).
В 1903 году Андрей Белый посвятил ему стихотворение «Священные дни»… — Указанное стихотворение датировано 1901 г.; издано в 1904 г.
Бухгольц Николай Николаевич (1880–1944) — математик, профессор Московского института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова, заведующий кафедрой теоретической механики Московского энергетического института (1930—1933), профессор Московского государственного университета и Военно–воздушной академии им. Н.Е. Жуковского; автор многократно переиздававшегося учебника «Основной курс теоретической механики»; прихожанин и алтарник храма Николы в Плотниках, где настоятелем служил о. Иосиф Фудель.
Он с Флоренским собирался тогда работать совместно над «Словарем символов». — Работа осталась незавершенной. Частично опубл.: Флоренский П. «Symbolarium» (словарь символов). Предисловие // Ученые записки Тартуского государственного университета. Тарту, 1971. Вып. 284 (Труды по знаковым системам. V). С. 521–527. Переизд.: Флоренский П. А. Соч.: В 4 т. М., 1996. Т. 2. С. 564–590. См. также: Молок Ю. А. «Словарь символов» П. Флоренского: некоторые маргиналии //Советское искусствознание. М., 1990. Вып. 26. С. 322–343.
Я как–то спросил Бухгольца: «Что вас объединяет с Флоренским… ?» — «Мы оба не любим людей»… — В черновиках С.И. Фуделя рядом с упоминанием о разговоре с H.H. Бухгольцем сохранилась запись о разговоре с о. Михаилом Шиком о Флоренском: «Шик говорит: «Ему не нужны спутники. Он комета, пересекающая орбиты планет. Он с легкостью забывает свои мимолетн[ые] связи с людьми (кроме одной)»». Ср.: «Я не любил людей <…> Даже к животным, млекопитающим, я был довольно равнодушен — в них я чувствовал слишком большое родство к человеку. <…> Пусть это кажется уродством <…> но это было так, без злой воли, всею силою существа — я не любил человека как такового и был влюблен в природу» (Флоренский П. А., свящ. Детям моим. С. 70–71).