Доктор Добени. Она раньше славилась своей памятью, но после последнего приступа она помнит только события раннего детства. Но она находит большое утешение в таких воспоминаниях, большое утешение.
Входят леди Статфилд и мистер Келвиль.
Леди Ханстентон. А! милая леди Статфилд! О чем же говорил с вами мистер Келвиль?
Леди Статфилд. О биметаллизме[20], сколько я помню.
Леди Ханстентон. О биметаллизме? А это разве подходящая тема для разговора? Хотя, насколько я знаю, теперь люди свободно говорят решительно обо всем. А о чем говорил с вами сэр Джон, милая миссис Оллонби?
Миссис Оллонби. О Патагонии[21].
Леди Ханстентон. Неужели? Какая отдаленная тема. Но весьма поучительная, не сомневаюсь.
Миссис Оллонби. Он очень интересно говорил о Патагонии. Оказывается, дикари на все смотрят совершенно так же, как и культурные люди. Они такие развитые.
Леди Ханстентон. Что же они делают?
Миссис Оллонби. По-видимому, все.
Леди Ханстентон. А ведь крайне поучительно узнать, дорогой архидиакон, что человеческая натура всегда одинакова. В общем, в мире везде одно и то же, не правда ли?
Лорд Иллингворт. Весь мир делится на два класса: одни веруют в невероятное, как простая чернь, другие же совершают невозможное...
Миссис Оллонби. Как вы сами?
Лорд Иллингворт. Да, я всегда удивляю сам себя. Это единственное, ради чего стоит жить.
Леди Статфилд. А что вы сделали удивительного за последнее время?
Лорд Иллингворт. Я открыл разного рода прекрасные качества в себе самом.
Миссис Оллонби. Ах, не становитесь совершенством так сразу. Делайте это постепенно!
Лорд Иллингворт. Я и не собираюсь сразу становиться совершенством. То есть надеюсь, что не стану. Это было бы совсем некстати. Женщины любят нас за наши недостатки. Если у нас их довольно, они простят все, даже наш гигантский интеллект.
Миссис Оллонби. Не рано ли просить, чтобы мы простили способность к анализу. Мы прощаем обожание — большего с нас и требовать нельзя.
Входит лорд Альфред. Он подсаживается к леди Статфилд.
Леди Ханстентон. Мы, женщины, должны прощать все, не так ли, милая миссис Арбетнот? Я уверена, вы согласитесь со мною.
Миссис Арбетнот. Не могу, леди Ханстентон. Я думаю, есть многое, чего женщина прощать не должна.
Леди Ханстентон. Что же это такое?
Миссис Арбетнот. Загубленная жизнь другой женщины. (Медленно проходит в глубь сцены.)
Леди Ханстентон. Да, это очень печально, разумеется, но есть прекрасные учреждения, где за этими женщинами смотрят, исправляют их, и мне, в общем, кажется, что секрет жизни в том и состоит, чтобы ко всему относиться как можно легче.
Миссис Оллонби. Секрет жизни в том, чтобы не поддаваться чувству, когда оно неуместно.
Леди Статфилд. Секрет жизни в том, чтобы наслаждаться разочарованием, когда вас ужасно, просто ужасно обманут.
Келвиль. Секрет жизни в том, чтобы устоять перед искушением, леди Статфилд.
Лорд Иллингворт. Никакого секрета жизни не существует. Цель жизни, если она есть, в том, чтобы всегда искать соблазнов. Их очень мало. Иногда проходит весь день, а мне ни одного не встретится. Это просто ужасно. Начинаешь опасаться за будущее.
Леди Ханстентон (грозит ему веером). Не знаю, отчего, но все, что вы говорите нынче, кажется мне совершенно безнравственным. Но слушать вас было очень интересно.
Лорд Иллингворт. Всякая мысль безнравственна. Ее суть в разрушении. Когда вы думаете о чем-нибудь, вы это губите. Ничто не может перенести воздействия мысли.
Леди Ханстентон. Ни единого слова не понимаю, лорд Иллингворт. Но не сомневаюсь, что все это совершенно верно. Лично мне не приходится упрекать себя в том, чтобы я много думала. Женщинам, мне кажется, вредно много думать. Они должны быть умеренны и в этом, как и во всем остальном.
Лорд Иллингворт. Умеренность — роковое свойство, леди Ханстентон. Только крайность ведет к успеху.
Леди Ханстентон. Надеюсь, что я это запомню. Это изречение звучит прелестно. Но я теперь стала все забывать. Такое несчастье!
Лорд Иллингворт. Это одно из самых сильных ваших очарований, леди Ханстентон. Женщинам не надо бы иметь память. Память в женщине убивает вкус. Глядя на шляпу женщины, всегда можно сказать, есть у нее память или нет.