Когда б ни позвать – отвечаешь: «Я здесь!» Склоняю я голову перед тобою За май тот далекий, за добрую весть, За небо – не дымное, а голубое.
Солдат Неизвестный, спаситель Земли, Кто больше, чем ты, на планете известен?.. Забывшей твой адрес – нет в мире семьи, Забывшей твой адрес, как строчку из песен.
ДАЙ МНЕ РУКУ
(Песня)
Если счастьем ты охвачен – Ты живи, его не пряча. Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг…
Если горе вдруг нагрянет, Поделись – и легче станет. Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг…
Если ты влюблен безмерно – Счастлив я, как ты, наверно. Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг…
Если объяснился с нею – Рад за вас, поверь, вдвойне я, – Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг…
Если встретишься с бедою – Разделю ее с тобою. Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг…
Если в ураган ты вышел, Позови, чтоб я услышал. Дай мне руку, дай мне руку, Дай мне руку, друг
Коль в душе несешь ты злобу, Предлагать ее не пробуй – Целиком себе бери, Руку, руку убери!
Люди – мы мешки, мешки точь-в-точь, А Земля – груженая подвода. Белый конь и черный – День и Ночь – Тащат эту ношу год за годом По путям, где ямы и витки, По крутой дороге и неровной, Чтоб в конце дороги те мешки Высыпать в один сундук огромный.
ОГОНЬ И ВОДА
Как страждущий от жажды человек, Степь стонет, к горизонту припадая: Воды прошу!.. Горю я… Пропадаю… Воды мне, люди, – из ключей и рек… А я взамен – я жизнь вам принесу, Жизнь принесу вам, как траву приносят И как цветы живые преподносят, Как руку друг подаст – в беде не бросит! – Стоящему над бездной на весу…
Окоченевшим путникам под стать, Припав друг к другу в холоде плечами, Взывают горы к нам: раздуйте пламя! Взамен – мы жизнь вам станем озарять Как разжигает краски дня рассвет, Как небо озаряет ночь луною… Огонь для нас – все бытие земное, И без огня нам жизни просто нет…
Жизнь… Бытие – какая тайна в нем? Мне кажется, вот-вот я разгадаю! Вот суть его: кипит вода живая В котле, висящем над живым огнем… И дождевые нити, может быть, Что в ушки солнечных иголок вдеты, Стараются, спешат – хоть как-то, где-то – Мир, как тулуп разодранный, зашить.
Для смерти в мире – тысячи причин: Болезни, старость, холод, голод, жажда, Ложь, скрытая под множеством личин, С которой ты столкнулся не однажды.
Наветы, клевета, коварный друг, – Когда душа так безысходно просто Тебя казнит из-за того, что вдруг Ее унизил тот, кого вознес ты.
Я всякое в пути своем встречал, Но до сих пор живу на белом свете Не потому, что я не замечал И уклонялся от напастей этих…
Не потому, что к солнцу не стремлюсь, Боясь сгореть в огне его всесильном, Не потому, что за себя страшусь, Когда стою над камнем надмогильным.
Я сам, мой дух, и чувства, и дела – Как миг, как вздох, мгновенны, быстротечны; А повесть Дагестана – и была, И есть, и будет, – и пребудет вечно…
В горах, как прежде, будет падать снег, Хоть своего певца они лишатся. Средь трав ручья струиться будет смех, Хоть и исчезнут песни, может статься.
И все же – говорю я – для того, Чтоб не желать в подлунном мире смерти, Чтоб продолжалось жизни волшебство, – Есть тысячи причин тому – поверьте!
С каким восторгом на детей смотрю! И кажется нелепым, неуместным Лежать в земле, – не лучше ль, говорю, Ходить по ней под пологом небесным?
Работа есть, которую лишь я Смогу доделать: кто другой – едва ли. И не хочу я, чтобы смерть моя Мою подругу обрекла печали.
Я за красавиц умереть готов – Но ради них и жить, конечно, стоит… За колдовство рожденных в муках слов И умереть – и жить, конечно, стоит.
Бессонной ночью, беспокойным днем Искавшему единственное слово Проститься навсегда с живым огнем, Уснуть навек – нет смысла никакого.
Найдется в жизни множество причин, Чтобы расстаться с нашим миром тесным. Но, верьте, много больше есть причин, Чтоб жить ликуя под шатром небесным.
Птицы, крыльями трижды взмахнув, Режут встречный неистовый ветер. Мы летим, полной грудью вздохнув, Трижды плетью взмахнув на рассвете.
Что же, судьбы похожи у нас: Легкокрылым подобные стаям Мы, родившись в положенный час, Вдалеке от гнезда умираем.
Невзначай исчезаем вдали – На закате и утренней ранью: В небесах, на пространстве земли, Среди вздыбленных волн в океане.
Прерываются в сини сквозной Наши песни: их недопеваем… На земле мы родимся одной, В ста различных местах умираем.
КЛЕВЕР
Ясновиденье детской поры! Я нередко те дни вспоминаю… Снова клевер на склоне горы Я судьбу предсказать заклинаю.
Мной оборванный молвит листок: Не имею о том представленья!.. …Шли к источнику через мосток Две красавицы в это мгновенье.
Обрываю второй – и опять: Не оставь ты меня безответным. Как дорогу к любви мне узнать? Не покажешь ли тропки заветной’?
Ручейком унесенный – вдали Молча сгинул листок, без возврата. …Возвращались в аул журавли, Что на юг улетали когда-то.
Обрываю я третий листок, Обращаюсь к трилистнику снова… И прошу его: если б ты смог Мне о песне сказать хоть полслова!..
Все гадания были пусты, И поставить бы точку на этом… Но на эти вопросы вдруг ты, Ты, любимая, стала ответом!
Коли примусь за гадание вновь – Всех вопросов найду разрешенье: Клевер – п е с н я, с у д ь б а и л ю б о в ь… Ты, родная, всех трех – воплощенье.
АХ, ЖЕНЩИНЫ!
Пока не знал, не знал я вас, Я жил на берегу ручья. С тех пор, как вас узнал, – тотчас В поток бурлящий прыгнул я. Поток тот беспощаден был, Трепал, швырял, о скалы бил… Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины!
Пока не знал, не знал я вас, Я только грелся у огня. Но имя услыхал – тотчас, Вмиг в пекло бросило меня! С тех пор огонь мне сердце жжет И дни и ночи напролет… Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины…
С друзьями преданными я Жестоко ссорился не раз, И верные мои друзья Со мной расстались из-за вас. Порою не пожму руки, Порой сжимаю кулаки… Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины…
Один другого– стыд и срам! – Столкнул с дороги из-за вас. Сам на дороге трудной к вам В ловушку попадал не раз. И ревновал. И горевал. Бывал убитым наповал… Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины…
Считается в горах у нас: Мужчине ревность ни к чему! Но это доказать подчас Нельзя ни сердцу, ни уму. Осанка, стан, улыбка, взор… Быть не ревнивым? Что за вздор! Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины!..
Едва кивнете головой, Взбегая по ступенькам вверх, – И становлюсь я сам не свой: И – вспыхнул свет, и свет померк… Вы – дальний мой и ближний свет, До смерти ж мне и дела нет!.. Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины!
Порой на вас я разозлюсь – И сам терзаюсь выше сил… Любовью разбудил я грусть, Любовью свой покой убил… Как схожи вы в своей красе, Какие разные вы все! Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины!
Не тысячу ли из-за вас Я бед и радостей сменил? Вы изменяли мне не раз, А я всегда вам верен был! И чем ругают вас дружней, Тем вы желанней и нужней, Ах, женщины, вах, женщины, Все те же, те же женщины!
Что за ливни землю исхлестали? Странными мои знакомцы стали. Град промчался ль, все вокруг разя? Изменились давние друзья. Слово молвлю – уж готов ответ, Полный яда… Будто двадцать лет Размышляли – или двадцать дней, – Как ударить словом побольней… Спрашиваю – как, мол, поживают? Мне в ответ плечами пожимают. Не желая мне ни в чем помочь, Хлопают дверьми, уходят прочь. Нужен был – на шаг не отходили, А теперь вдруг очи отвратили, А теперь иной пред ними путь: Гордо ходят, выпятивши грудь. Ну и спесь! Откуда что берется? Будто смерть до них не доберется! Выше ростом сделались, пожалуй, – Не начальство ль руку им пожало? Может быть, и прежде было так? – Был я слеп, доверчивый чудак? Может, у людей такой уж нрав, Ну а я не знал и был неправ?.. Я – к горам с мольбою: мол, ответьте, Что произошло на белом свете? Растолкуйте, мол, что это значит? – Раньше ведь бывало все иначе! Слышу: «Слишком каждый суетится, Нет минуты к звездам обратиться… За руки хватая, с ног сбивая, Мчатся, оглянуться забывая: Разве тут услышишь мирозданья Тишь, и грохот войн, и назиданья Рано поседевшего отца, Боли стон, которой нет конца… Но – настанет день… И тот, что дружбой Поступился, разговор ненужный С запоздалой совестью своею Заведет, о прошлом сожалея, И себя и все вокруг кляня, Ежась у погасшего огня».