Поезд по мостам пылил,резал ночь с разгона…Парень ехал в тамбурежесткого вагона.На окно высокоеопершись затылком,парень пил «Особую»прямо из бутылки.Он не брал закуски,выл с тоскою пьяной:
– Еду я к Маруське,девке окаянной!Путь-дорога длинная,двадцать два дня…Улица Неглинная,примешь ли меня?Улица хорошая, —больше ничего, —громким было прошлоесына твоего.Повернула зимушкавсе наоборот…Колыма-Колымушка —северный курорт!Так что не утешитглупый разговор.Я ведь — отсидевший!Я ведь — во-о-р!Похрустят сотенкис месяц или два…Только…может, все-таки…нужен я?А?Или…как ни трогай…как ни гляди…мне опять дорога?..
Парень! Погоди!Раз уж крыть нечем,может, помогу, —я тебе отвечу,парень, как смогу.У тебя из многих,как ты ни крути,будут две дороги,будут два пути.Первый: братцы-урки,была не была! —В темных переулкахтемные дела.Может, он и легче…Только, все сгубя,этот путь далечезаведет тебя.Этот путь протянетсядолгие года.Насовсем ты, парень,пропадешь тогда.Слышишь? — будет хуже,сгинешь ни за грош!..
А насчет «Не нужен» —это ты врешь!Ноешь про такое,душу теребя.Врешь, чтоб успокоитьсамого себя.…Говоря по совести,все вокругждет твоих мозолистых,сильных рук.
Грубо, не жалеючи,кончу разговор:будет потруднее, чембыло до сих пор!
Голову ломаешь,о судьбе скорбя?Люди, —понимаешь? —Люди ждут тебя!
А в конце у повеститихие слова.Дело было в поездеЛенинград – Москва.Было тихо,толькослышалось одно:дребезжало тонков тамбуре окно.Торопливо по лесугрохотал состав…Парень спал,мозолистыерукиразметав.
Речка Иня
Над ущельями, над сутолокой круч,над дорогой, убегающей вниз,уцепившийся за солнечный луч,жаворонок легкий повис.Я его не слышу.Для меняжаворонок этот — не в счет.Я пришел туда, где течетмаленькая речка Иня.Что, казалось бы, такого в ней?Ручеек течет меж камней.
Переплюнуть можно,вброд перейти,перепрыгнуть без усилий почти.Речка, речка! Понимаешь ли ты,почему по перекрученной тропея пришел твоей напиться воды,я пришел за песней к тебе?
…В белой пене, в тучах брызг сгорячавниз, в долину, ты летишь с вышины,вдохновенно и сердито урчаи локтями раздвигая валуны.Холод тонких мартовских льдинты несешь в темно-зеленом нутре…У меня приятель есть один, —он скривился б, на тебя посмотрев.Он сказал бы, брови выгнув в дугу,оглядев твой бешеный бег:– Этих глупых маленьких рекя никак понять не могу.Для чего они? Кому нужны?И вообще зачем в них вода?Если в речке нет глубины,разве ж это речка тогда?Разве ж она сможет, звеня,славу о себе пронести?..
Ты прости его, речушка Иня!Несмышленый он еще.Ты прости.
Ожидание
Так любимых не ждут у порога.Так к больному не ждут врача…Пыль на рыжих степных дорогах —хоть картошку пеки – горяча.Люди мнут фуражки в руках,от полей глаза отводя…Я впервые увидел,какждут дождя.Ждут, выдумывая всевозможные сроки,ждут, надеясь на чудо,ждут, матерясь:– Пусть дороги развозит!Плевать на дороги!Лишь бы дождь.Пусть тогда, хоть по горло, грязь. —А земля горит.От жары — как в броне.А земля говорит:– Помогите мне!Без воды, без дождябольше я не могу…Помогите!Ведь яне останусь в долгу! —Как ей скажешь:– Выдержи! Подожди! —Чем поможешь?Минуты, как вечность, идут…Люди ждут и молчат.Люди курят и ждут…