Боги знают любовь. Нет, и там не легко это бремя!
Всеблаженные — смертным пред вечной загадкой равны.
Даже им отмеряют так скупо любовное время
Злые, вещие Парки среди их небесной страны.
А с земли к ним несутся проклятья и слезы, и стоны:
Мы мечтаем о рае, но скрыт облаками Олимп…
— Как печальна она, как трагична любовь, Антигона,
А Эдип умирает, огнем безысходным палим.
ИЗБРАННЫЕ СТИХИ (Издательство книжного магазина Victor Kamkin,Inc. Вашингтон, 1963)
В это собрание вошли стихотворения из книг: «Лучший звук», «Бессонница», «На ветру», «Странствие земное» (некоторые в переработанном виде) и новые.
I
«Бьет полночь. Все люди уснули…»
Бьет полночь. Все люди уснули,
В лесу и в горах тишина.
Глубокою ночью, в июле,
На небо смотрю из окна.
Высокие синие звезды,
Мерцание дальних миров,
Высокий торжественный воздух,
Невидимый Божий покров.
И счастье и мир надо мною,
Но чем успокоиться мне —
Природой?.. А сердце земное,
Как грешник, горит на огне.
«Утром, в ослепительном сиянье…»
Утром, в ослепительном сиянье,
Ночью, при мерцающей луне,
Дальний отблеск, смутное сознанье
Вдруг становится доступным мне.
«Господи, — твержу я, — как случайны
Те слова, в которых благодать,
Господи, прошу, нездешней тайны
Никогда не дай мне разгадать.
Не хочу последнего ответа,
Страшно мне принять твои лучи.
Бабочка, ослепшая от света,
Погибает в пламени свечи».
«Поэт рассказал в изумленье…»
Поэт рассказал в изумленье
Про музыку сфер голубых,
Про ангела чудное пенье
В безбрежных просторах ночных.
Есть в каждом из нас эти звуки
И отблески райского сна;
Нам в горе, в болезни, в разлуке
Небесная сладость дана.
Среди расцветанья и тленья,
Весною, при бледной луне,
Былинки ничтожной движенье
Понятным становится мне.
К чему на земле это чудо?
Не лучше ль остаться глухим?
Но музыка льётся оттуда
И жертвенный стелется дым.
«В прошлые дни…»
В прошлые дни
Счастья, молодости и печали
Вечером, в сумерках летних, огни
Вдоль зеленых витрин расцветали.
И под легким туманом, под мелким дождем,
Сквозь шуршанье шагов беспокойных прохожих,
Выплывали дома фантастическим сном,
Строем стен ни на что не похожих.
И в бессмысленном мире для нас, милый друг,
Замыкался сияющий радостный круг,
О котором — глаза, выраженье лица, —
О котором нельзя рассказать до конца.
«Выйду в поле. На шоссе всё то же…»
Выйду в поле. На шоссе всё то же.
Изредка мелькнёт велосипед.
Вновь такой же, со вчерашним схожий,
Вечер, полумрак и полусвет.
Фонари автомобилей, звёзды,
Грусть о тех, которых не вернуть.
Тихий и прозрачный летний воздух
И кремнистый лермонтовский путь.
Снится мне: за грани туч прекрасных,
За ограды всех миров иных,
Музыкой таинственной и страстной
Ввысь летит дыхание земных
И, росой вечерней ниспадая
На траву и пыльные кусты,
Хрупкой влагой, не достигнув рая,
Падает на землю с высоты.
Романтика
1. «Когда мы счастия не ждали…»
Когда мы счастия не ждали,
Любовь нечаянно пришла
И огорченья и печали
Гирляндой роз перевила.
Мир озарился новым светом,
Прохладная дохнула тень,
И всем таинственным приметам
Счастливый улыбнулся день.
Пел соловей в кустах сирени,
Пар поднимался от земли,
Когда средь радостных видений
Дорожкой мы садовой шли.
И ты, лицо свое склоняя
К плечу любимого тобой,
Казалась мне виденьем рая
Средь нежной прелести земной.
2. «Наклонялась ты, сплетая…»
Наклонялась ты, сплетая
Свой венок из васильков,
В летнем небе мчалась стая
Белоснежных облаков.
Рожь высокая шумела,
Ивы гнулись у реки.
Средь стеблей движенья белой,
Нежной девичьей руки,
Локон, платье голубое,
Шеи девственный наклон —
Все, что связано с тобою,
Все, во что я так влюблен.
3. «Тени темные роняют…»
Тени темные роняют,
Тополя листвой дрожа,
Гулко в доску ударяют
За оградой сторожа.
И холодный вихрь осенний
Пожелтевшие листы
Рвет с ветвей средь темноты
И кружит, как привиденья.
4. «Выйдем ночью на дорогу…»
Выйдем ночью на дорогу:
Осень поздняя в саду,
Зверь ушел в свою берлогу,
Рыба спряталась в пруду.
Скучно, страшно до рассвета —
Кто там ходит под окном?
Далеко умчалось лето
На коне на вороном.