Выбрать главу

Кто он — апостол, артист или клоун?

А потом решила: «Какое мне дело?»

И пришла к нему ночью.

Он был очарован.

Отдавался он страсти

С искусством актера.

Хотя под конец и проснулся в нем клоун,

Апостолом стал после рюмки ликера...

А потом... заснул! Он был избалован.

И тогда стало скучно. Она разгадала,

Что он не апостол, не артист и не клоун,

Что просто кривлялся душой как попало

И был неживой —

Нарисован!

1935

Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка

Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?

Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка.

Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы...

Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная

И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума.

И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная

Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма...

Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка.

Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы.

Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой

И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.

1916

Ваш любовник скрипач, он седой и горбатый.

Он Вас дико ревнует, не любит и бьет.

Но когда он играет «Концерт Сарасате»,

Ваше сердце, как птица, летит и поет.

Он альфонс по призванью. Он знает секреты

И умеет из женщины сделать «зеро»...

Но когда затоскуют его флажолеты,

Он божественный принц, он влюбленный Пьеро!

Он Вас скомкал, сломал, обокрал, обезличил.

Femme de luxe он сумел превратить в femme de chambrc.

И давно уж не моден, давно неприличен

Ваш кротовый жакет с легким запахом амбр.

И в усталом лице, и в манере держаться

Появилась у Вас и небрежность, и лень.

Разве можно так горько, так зло насмехаться?

Разве можно топтать каблуками сирень?..

И когда Вы, страдая от ласк хамоватых,

Тихо плачете где-то в углу, не дыша, —

Он играет для Вас свой «Концерт Сарасате»,

От которого кровью зальется душа!

Безобразной, ненужной, больной и брюхатой,

Ненавидя его, презирая себя,

Вы прощаете все за «Концерт Сарасате»,

Исступленно, безумно и больно любя!..

1927

Черновцы

Что же мы себя мучаем?

Мы ведь жизнью научены...

Разве мы расстаемся навек?

А ведь были же сладости

В каждом горе и радости,

Что когда-то делили с тобой.

Все, что сердце заполнило,

Мне сегодня напомнила

Эта песня, пропетая мной.

Я всегда был с причудинкой,

И тебе, моей худенькой,