Гуляют девки по лесу,
Галдят у ополонок,
У вод, дыханьем полюса
Певуче опаленных.
Болота да овражины,
Овражины, болота…
А девки те отважные
Еще зовут кого-то.
Свежо березке тоненькой,
Дрожит без полушалка.
В моем дощатом домике
И то ничуть не жарко.
Как будто мыши белые
В моей унылой келье,
У ног по полу бегая,
Шершмя шуршат метели.
Тружусь, читаю Пришвина,
Не плачу, не бушую…
Зачем была ты призвана
На грусть мою большую?
* * *
Ни черта я не пришелец{489},
Не страдалец никакой,
Плотью слушал леса шелест,
Запах рек, полей покой.
Воды сонные синели,
Лик румянился земной,
Кошки, птицы, пчелы, ели
Крепко ладили со мной.
В седине и в блеске Север
Обступал меня вокруг,
Он на землю вьюги сеял,
Елки выросли из вьюг.
Я любил плоды и зерна,
Пыль дорог и даль над ней,
В глубине воды озерной
Видеть камушки на дне.
И в хохочущем полете,
Свечи вечера задув,
До зари дышал у плоти
В бело-розовом саду.
Щеки жалил холод зимний,
Были весны хороши.
Заползая под трусы мне,
Копошились мураши.
Я пугал веселых белок,
Нюхал зелень, Берендей,
Капал сок с березок белых,
Тек, липуч, по бороде.
Солнце — брат мой, звезды — сестры.
Хорошо громам под стать
Шумной шуткой, солью острой
Хлеб насущный посыпать.
Чтобы сердце не скудело,
Не седела голова,
Нам давай живое дело,
А не мертвые слова.
Нам побольше пыла, жара,
Чуда жизни, чуда ласк,
Чтобы плоть не оплошала,
Чтобы радость удалась!
Пой, лесная Лорелея,
Низость смерти отрицай,
Что улыбка дуралея
Стоит грусти мудреца.
ЛЕШИЙ{490}
Я — безумный и добрый леший.
У меня лесные глаза.
С волосатых моих предплечий
По ладоням течет роса.
Я люблю смоляные чащи
И березы в сиянье зорь,
И дареных обедов слаще
Черный хлеб и морская соль.
А в лесах запевают птицы,
И когда, потрудясь, поем,
Без смущения рву страницы
Знаменитых людских поэм.
Простираю до солнца лапы,
Ненавижу людской обман.
Не стыдясь, богатырь и слабый
Приникают к моим губам.
Все люблю и храню, а паче
Ребятишек наивный быт,
Запах детский да смех ребячий.
Никому не чиню обид.
Налетай, мой любимый ветер,
Раздувай нутряной костер!
Все мне братья на белом свете,
Исключая младых сестер.
И не мне, и не мне отпираться
От всего, чему сердцем рад,
От бессонницы, от пиратства,
От великих моих утрат.
* * *
С благодарностью всем, кого любим{491},
Мы в певучие трубы вострубим.
Мы прославим как редкостный дар
Лесоруба удачный удар,
И торжественный труд земледельца,
Чтобы Север в колосья оделся,
И учителя в дальнем селе,
Чтобы людям жилось веселей, —
С благодарностью всем, кого любим,
С благодарностью северным людям,
Кто, с морозу на пальцы подув,
Как железо ломает беду,
Кто глухой и неласковый Север
Полюбил, приукрасил, засеял.
Книга 2. Солнце на улицах