Выбрать главу
<1942, 1950-е>
ГОРИЙСКИЕ СОВХОЗЫ{497}
Попадете в Закавказье — Посетите город древний, Не забудьте и облазьте Близлежащие деревни.
Там под присмотром хозяек На горах пасутся козы, В буйной зелени лужаек Там фруктовые колхозы.
Самый нежный, непримятый, Прикорнувший у карнизов, Брызжет соком-ароматом Летний праздник дионисов.
Но не думайте о плате Государственной монетой: Нас там судят не по платью, И не любят дармоедов.
Там внимательно и мудро Пред лицом природы выстой. Кукуруза перламутром Блещет в ткани шелковистой.
Отягченным грузной ношей, Гнуться веткам не зазорно. Под прозрачно-смуглой кожей Нам у яблок видны зерна.
Вьются женственные лозы. Буйволы кричат у ясел. Мальчуган черноволосый Щеки вишнями замазал.
Абрикос желтеют груды. Пчелы пьют у роз из чашек. Груши спеют, точно груди Здешних девушек тончайших.
Старики глядят из окон, Седоусы и кудрявы, Как тута исходит соком, Каплет сахаром на травы.
А бахча нам души тешит И черешни у колодца. Это, может, богатейший Заповедник садоводства.
Изобилья праздник весь тут, — Груши, яблоки, румяньтесь! Пьет из рога добрый деспот, Сразу горец и фламандец.
Поутру, на зорьке божьей, В город тянутся подводы. Отпустив небрежно вожжи, Проезжают садоводы.
И, подняв свои корзинки Над нежнейшим в мире садом, Девы робкие, грузинки Машут рыцарям усатым.
Не позднее 1949
        ЗИМА В КАХЕТИИ{498}
Где недавно осень пировала Посреди застольной кутерьмы, За крутым Гомборским перевалом Я заслышал шорохи зимы.
Стала тьма протяжней и кромешней. В этой тьме и повстречали мы Первый день, нелепый и нездешний, Закавказской чертовой зимы.
И уже сияет, и сквозит мне, И грозит метелицей лихой Первый день таинственный и зимний, Ледяной, звенящий и сухой.
Из России, пахнущей морозом, Волчьим калом, хвоей и огнем, Он пришел, как стыд горяч и розов, Он пришел, и я пишу о нем.
Стоит только пристально вглядеться В этот день, прозрачный как стекло, И увидишь родину и детство, Все, что было, все, что протекло…
Как бы край наш ни был живописен, Как бы дома вьюгам ни звучать, — Мне теперь оттуда даже писем Не придется больше получать.
Эх, вздохнуть с нечаянной досады, Свысока плечами повести, Затянуться крепким самосадом, В матерщине душу отвести…
Здесь чужие и язык и округ, Лица женщин, жесты, имена, И мороз на камнях и на стеклах Здесь чужие чертит письмена.
Но кого б на свете ни спросили, Где б судьба ни стлала нам приют, Всюду зимы пахнут нам Россией И по-русски вьюги нам поют.
<1942–1945>
* * *
То отливая золотом, то ртутью{499}, А то желта, как старая слюда, За гранью гор и за метельной мутью Скользит, журча, куринская вода.