VIII. ЗОЛОТОВОЛОСАЯ ДЕВА
На рассвете, зарослью скрыт листвяной,
Я, любовник, видел ее, счастливый.
Блещут златом волосы — плод медвяный
Желтой оливы.
Как смеялся девушки зрак зеленый!
Мне казалась нимфой она дубравной.
Белы ноги — серебра ток плавленый
В зелени травной.
Лоб — белее вечных снегов Тимфреста.
Волос каждый сладким дышал елеем.
В блеске выи розы давали место
Белым лилеям.
IX. ИЮЛЬСКИЙ ВЕЧЕР
Изгородь
Розовеет на малой горе.
Хрустальная твердь бестелесней.
Как молитвы тихой заре —
Девушек дальние песни.
Заря в вечернем храме
Зажгла золотую свечу,
Затеплила красный елей
В хрустальных лампадах. Чу!
Девушки с голубыми серпами
Прошли домой с полей.
Как одиноко
Под покровом туманных пелен!
Лучом заревого ока,
Потускшим под облачной бровью,
Запад, как мутной, сгустившейся кровью,
Очервлен.
X. ДРЕВНЕЙ РОЩЕ
Глухая роща! темный древесный храм,
Где фимиамом зерна янтарных смол,
В твоем благоуханны мраке
Свечи зеленые трав весенних.
Воздвиглись ели в ризе нетленных игл,
Твою святую оберегая глушь.
Лаская луг прохладной тенью,
Древние липы простерли зелень.
И синий ладан — первых фиалок сев —
Твое кадило, в час, как смеркает день,
И солнце золотые розы
Тихо роняет над глыбой талой.
Нерукотворный, одушевленный храм!
Ты возлелеял легкое семя трав,
Ты схоронил в себе зачатья
Малых цветов и дерев дебелых.
Века внимал ты жизни глухую дрожь,
Ты в черном лоне ярость цветов таил,
И, чуя трепет вожделений,
Семя питал животворной влагой.
Ты кроешь тайны первых любовных ласк,
Лелеешь в мраке знойных лобзаний сласть;
Ты ложе для четы влюбленной
Травами стелешь, цветами, мохом.
И, внемля трепет буйных, творящих сил,
Вонзая корни в тучную грудь земли,
Ты зыблешь гордые вершины
В вечно нетленном эфире неба.
XI.ХЛОЕ[57]
Dulce ridentem.
Catullus
Что мед твой, Гибла? сладкий твой сот, Гимет?
Когда сравню вас, — сласти лесных цветов,
Добытые пчелиным жалом, —
С желтой косою румяной Хлои?
О, малый травень! скудный в цветах апрель!
Листвой златистой ты одеваешь дуб.
Как первый лист дубравы вешней,
Очи твои золотые, Хлоя!
Как шумы листьев, Пана тростник — свирель,
Дриады шепот в лыке святых дубов,
Как говор струй хрустально-синих,
Смех твой сладчайший, твой голос, Хлоя!
О, лес Киприды — чащи медвяных роз —
О, Адониса благоуханный сад!
Ваш рдяный блеск и ароматы,
Что пред ланитами нежной Хлои?
XII.ДРУГУ[58]
Н. П. Киселеву
Пчеле подобен, ты с сикилийских трав
Сбираешь меды — сладкотекучий сок.
Ты в золотые ульи Гиблы
Сносишь цветов полевые дани.
Ты жалом острым тайную сладость пьешь
Из свитков древних, в мед претворяя тлен,
И для тебя пергамент блеклый —
Луг ароматный цветов словесных.
Тебе священна старца седая скорбь:
Ты внял, пронзивши темных столетий глубь,
Последний вздох слепца Эдипа,
К персям припавшего Антигоны.
Тебя целила дев трахинийских песнь —
Надежды кроткой шепот пред тучей зол.
Ты видел Теламониада
Меч златожальный в крови багряной.
Но как исчислить ценных богатство руд,
Всё то, что емлет знаний твоих рудник,
Искатель кладов непочатых,
Роз Пиэрийских блюститель верный?
вернуться
57
Хлое.
вернуться
58
Другу.