Зоил (IV век до н. э.) — греческий грамматик и ритор, подвергавший мелочной, придирчивой критике поэмы Гомера. Впоследствии имя его стало нарицательным и служило для обозначения злобного, завистливого человека, придирчивого критика.
Ст. 2. Устне — уста.
Ст. 10. Ортоланы — птицы из семейства так называемых овсянок (садовые овсянки).
Ст. 11. Убрусом — платком, полотенцем.
Ст. 22. В девятый — девятый раз.
Ст. 24. Вредительному — наносящему вред.
Ст. 30. Тех — страстей, пороков.
Ст. 33. Врази — враги.
Ст. 34. В то время как ты был здоров и предавался веселью, тебя объявили мертвым.
Ст. 43. Збавь жизнь — лиши жизни.
Ст. 48. Промыслом твоим — благодаря твоей заботе.
Ст. 59 и след. Князь, красота Парнаса — по-видимому, имеется в виду римский поэт Гораций. Выражения «князь Парнаса», «князь стихотворцев» Кантемир употреблял для обозначения наиболее знаменитых поэтов (ср., например, авторское примечание к ст. 111 I сатиры, где Кантемир называет Вергилия «князем стихотворцев латинских»). Известно, что Гораций, издав вторую книгу сатир (ок. 30 г. до н. э.), больше не возвращался к этому жанру. Во вступительной сатире второй книги Гораций говорит, что его обличения вызвали недовольство многих; он обещает, что перо его не будет больше никого задевать, разве только тогда, когда ему придется отражать нападки других. Эти обстоятельства литературной деятельности римского поэта, видимо, имеются в виду а комментируемых стихах.
Кантемир отобрал для печати всего четыре песни, но написал больше. Не все, однако, до нас дошли. Очень важные свидетельства об этих не дошедших до нас произведениях дают уцелевшие отрывки Курбатовской рукописи (см. примечания к первоначальной редакции сатир, стр. 502). Сопоставляя различные материалы — сохранившуюся часть оглавления («Таблицы»), краткие примечания, дошедшие до нас отрывки текста и данные истории рукописи, — можно с уверенностью заключить, что, кроме четырех песен, отобранных для печати, Кантемир написал еще по крайней мере четыре песни, или, как они назывались в ранних редакциях, оды («К императрице Анне в день ея рождения», «К ней же на ея победы против варвар», «О императоре Петре Великом» и «Ода философическая»).
Текст оды «К императрице Анне в день ея рождения» сохранился не полностью (см. ниже, в примечаниях к ней). Остальные три песни (оды) совсем не дошли до нас. О двух из них можно судить по примечаниям, сохранившимся среди отрывков Курбатовской рукописи. Об оде «К императрице Анне на ея победы против варвар» здесь говорится следующее: «Одержанные российским войском победы в 1736 году, так на Дону, как в Крыму и Кубани, подали причину сей оды, которая от автора из Лондона к приятелю К. А. М. Ч. в С.-Петербург послана. Так надписана была: Анне Иоанновне, августейшей императрице и самодержице всероссийской на взятие Азова и благопоспешение ея величества оружия над татары в Крыму и Кубани, победная песнь от всеподданнейшего ея раба К А. К Стихотворец наш начинает описанием ея им. вел. славных действ в польской войне и в той, которая от польской в Германии и Италии взгорелася; потом слово сводит к осаде и взятию Азова».
Под инициалами К. А. М. Ч. имеется в виду князь Алексей Михайлович Черкасский, к которому Кантемир в октябре 1736 г. отправил свою оду (см. письмо Кантемира к Черкасскому от 1 октября 1736 г. в книге: Л. Н. Майков. Материалы для биографии кн. А. Д. Кантемира. СПб, 1903, стр. 57–58). К. А. К. — обычная криптограмма имени сатирика: князь Антиох Кантемир. В примечаниях имеется в виду война России против Турции (1736–1739). В победоносном исходе этой войны Кантемир был и лично заинтересован. Дело в том, что, согласно условию, заключенному между Петром I и Дмитрием Кантемиром, отцом сатирика, в случае если Молдавия отойдет к России, то должна будет управляться кем-либо из рода Кантемиров. Победы русских войск над турками возродили у детей бывшего Молдавского господаря, в том числе и у Антиоха, надежду на восстановление наследственных прав в Молдавии. Характерно, что в упомянутом письме к А. М. Черкасскому Кантемир говорит о турках не только как о «неприятелях христианства», но и как о своих «партикулярных» врагах. Кантемир придавал данной оде особое значение и считал ее одним из лучших своих произведений: «...если мне о своих <стихах> позволено говорить, чаю, что из всех моих сии лучшие», — писал он А. М. Черкасскому. Кантемир просил последнего, занимавшего тогда пост кабинет-министра, представить оду императрице Анне. Однако дальнейшая судьба оды неизвестна.