Но это был не король, а Магнус, и Кронос держался где-то за его спиной.
Принц осмотрелся.
— Тут слишком темно.
Кронос открыл небольшое окошко, позволяя нескольким лучикам солнца проникнуть помещение, и зажёг факелом три фонаря, установленные в стенах.
— Оставьте нас, — приказал Магнус.
— Да, ваше высочество.
Дверь за стражником захлопнулась.
Клео не знала, почему она так удивлена, что это не король. В конце концов, почему это должен был делать король? Конечно, можно было отправить своего наследника, столь лояльного к его действиям…
Её супруга.
Она не могла дышать.
— Тебе в последнее время нравится подслушивать интересные беседы? — поинтересовался Магнус.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — она пыталась выглядеть надменно и гордо, хотя ничего этого не ощущала. — Этот наглец притащил меня сюда и запер, словно обыкновенного заключённого! Я требую наказать его!
— Ты требуешь, не так ли? — Магнус скрестил руки на груди и прислонился к стене у двери, так что его лицо наполовину скрылось в тени. — Ты должна быть благодарна Кроносу, что он сказал всё это мне, а не моему отцу.
Она никогда не признается в шпионаже. Это словно подписать смертный приговор.
— Я не сделала ничего плохого.
— Уверен, ты сама в это не веришь.
К сожалению, в этой ситуации Клео вынуждена была полагаться на Магнуса и просить, чтобы он не предавал её, глупую молодую принцессу, которая не собиралась делать ничего плохого.
— Я не услышала ничего важного.
— Это действительно не имеет значения, что именно ты услышала. Если бы мой отец узнал, что ты подслушивала, он бы обеспечил, чтобы твои хорошенькие ушки не услышали больше никого снова.
Внизу её живота скрутился тугой узел. Она не сомневалась, что король придумал бы наказание, и она не переоценивала себя в его глазах, особенно после окончания свадебного тура.
— А что предпочтёшь ты? Может быть, простое избиение?
— Это так мило — предлагать мне варианты!
Клео покинула бы эту тёмную ужасную комнату так скоро, как смогла бы. Один человек лишь преграждал её путь к свободе, словно надеясь изучить её под давлением вины.
Может быть, ей следовало бы использовать то, что она знала, чтобы выйти отсюда целой и невредимой.
— Я не могу ничего поделать, если твой отец так открыто обо всём говорит, — промолвила она. — Я не сидела в шкафу в закрытой комнате, вы были в коридоре! Я шла вперёд, и я знала, что если покажусь вам на глаза посреди вашего разговора, то призову на себя гнев царя!
— Конечно. Но это не означало, что ты должна стоять в тени и слушать.
Она не могла остановить свой страх. Она не была обыкновенной шестнадцатилетней девчонке. Она принцесса. Мятежница. И она могла взять на себя ответственность в этой ситуации. Не всё ещё потеряно.
Она может выбить почву из-под ног Магнуса. И она знает, что сказать, чтобы восстановить своё положение.
— Не знала, что ты веришь в магию, — промолвила она.
Магнус удивлённо заморгал.
— Что заставляет тебя так думать?
— Обсуждение легенд обычно не проходит между теми, что считают себя слишком цивилизованными, чтобы болтать о такой ерунде.
Магнус вздохнул и прислонился к стене, пытаясь сделать вид, что ему скучно.
— У тебя есть талант говорить загадками. Я предпочитаю более ясные выражения.
— Тогда общайся с принцессой Амарой, она гордится своей прямотой.
— Наши гости из Крешии не имеют никакого отношения к этому разговору, — он склонил голову, и взгляд его скользнул по девушке, словно это помогло бы распутать её тайны. — Что ты знаешь о Родичах, принцесса?
Эти слова заставили её сердце замереть.
— Ничего.
— О, ты ответила быстро, слишком быстро. Это заставляет меня думать, что ты знаешь на самом деле очень много, учитывая, что книги, которые ты читала в последнее время, были о волшебстве и о магии.
— И о волшебнице, — добавила она, внимательно наблюдая за его реакцией и заметив только малейшее мерцание в его тёмных глазхах.
— Позволь мне дать тебе маленький совет, принцесса, — начал Магнус. — В твоих интересах быть подальше от моего отца. Он преследует лененды и сокровища, которые могут существовать. И он не будет делиться.
Дрожь пробежалась по её спине.
— Я никогда не ожидала от него этого.
— Хорошо.
С этими словами он помрачнел. Она знала, что больше ничего от него сегодня не услышит, но этого было достаточно.
— Я могу сейчас идти? — тихо спросила она.
— Пока что нет, — он изучал её столь пристально, прежде чем говорить, что девушке стало неудобно. — У меня есть ещё один вопрос.