Просыпалась я тяжело и медленно и не сразу вспомнила, что произошло. Но когда встретилась со встревоженными и добрыми глазами сестры Таисии, то сразу все вспомнила.
Она сидела рядом с кроватью и тут же предупреждающе произнесла:
— Лера Тубертон, вы не должны делать резких движений. Сейчас руки обмазаны заживляющей мазью и обмотаны специальными эластичными повязками, но через несколько дней мы снимем и их.
Я очень медленно постаралась поднять правую руку, но она не послушалась меня. Я посмотрела на руки. Очень непривычно видеть их не прикрепленными к распоркам и пластинам.
— Нам предстоит долгая реабилитация, лера Тубертон, — проникновенно произнесла сестра Таисия. — Будет не просто, но вы обязательно справитесь. У вас все получится, а я буду помогать.
Сестра Таисия слегка пожала мне правую руку.
— Вы чувствуете пожатие? — обеспокоенно спросила она.
— Конечно, чувствую.
— Очень хорошо! — облегченно выдохнула сестра. — Я боялась, что ваша чувствительность сильно снизилась. Если чувствительность осталась, значит, восстановление пойдет быстрее, чем я предполагала.
Она неуверенно улыбнулась теплой ободряющей улыбкой, и я несмело улыбнулась в ответ.
В тот день к вечеру я уже осторожно и медленно поднимала руки чуть выше тела, безумно радуясь своей маленькой победе.
На следующий день пришел взволнованный Кирстан. Он искренне порадовался за меня и сразу поинтересовался, когда будут снимать гипс с ног. Потом поставил полог тишины, дождался пока выйдет сестра из палаты, и встревоженно поведал:
— Лори, дядя начал серьезное расследование относительно того, откуда у тебя ментальный блок «королевская слеза». Рано или поздно он узнает это и тогда отстранит меня от курирования твоего вопроса. Поэтому наш план немного меняется.
— Какой план, Кирстан? О чем ты? – поразилась я.
— Мой план, — поморщился он. – Надеюсь, мы продержимся до снятия всего гипса. Но я хотел тебя предупредить, что вскоре тебе придется на время ... как бы умереть.
— То есть? — опешила я, настороженно разглядывая друга.
— Я не знаю, когда это произойдет, но будь готова к тому, что однажды сестра Таисия даст тебе зеленое лекарство, которое будет не мутное, какое ты обычно пьешь, а прозрачное. Это будет сигнал. Ты должна быть готова и не бояться. Вести себя естественно. Ты почувствуешь, как холод проникает в тело, в конечности, в мозг. У тебя будет клиническая смерть. Этот спектакль должен произойти в присутствии главного целителя, потому что именно он должен засвидетельствовать твою смерть. Но ты не бойся, Лори. Все будет хорошо. Я все продумал.
— Кирстан, ну зачем? – простонала я обреченно, смотря в безумные глаза друга. — Зачем ты рискуешь? Я же просила тебя не вмешиваться.
— Затем, что ты мне очень дорога, малышка. Обещай, что все выполнишь, как надо, и не подведешь меня? — с тревогой потребовал он.
— Нет, Кир, я не хочу в этом участвовать, — упрямо возразила я. — И тебе не позволю. Я не буду ничего пить.
— Лори!! — тихо рыкнул он.
— Нет, я отказываюсь участвовать в этом, — твердо произнесла я.
— Ты вообще представляешь, что с тобой будет, когда ты встанешь на ноги? — зло спросил он.
— Если я встану на ноги, — хмуро поправила я.
— Когда ты встанешь на ноги, — упрямо возразил Кирстан. — А ты встанешь, потому что я все для этого сделаю.
— Кирстан, нет! — тихо, но еще тверже произнесла я.
Он подошел, сел рядом на стул и посмотрел на меня своими необыкновенными синими глазами.
— Сейчас самый удобный момент, Лори. Ты должна понять, что я не успокоюсь, пока не вытащу тебя из плена. Я буду снова и снова разрабатывать планы и пытаться освободить тебя, даже если ты не будешь мне помогать. А если ты не будешь помогать, то рано или поздно меня схватят и казнят как предателя. Ты этого хочешь?
Я хмуро смотрела на упрямого друга, на этого невозможного идиота, который ради меня рисковал всем. Собой, своей семьей, своим положением.