Это был его последний аргумент. Думал, я испугаюсь того, что останусь без поддержки и тут же рвану обратно, еще, наверное, и прощения стану выпрашивать.
Но- нет. Для меня это как раз таки и стало последним аргументом. Я должен либо самому себе доказать, чего я стою и справиться, либо сдохнуть. Такой расклад меня как раз устраивал. Поэтому я только сжал зубы и, забросив на плечо сумку, в которой-то и не было тогда почти что ничего, оптравился на хрен из родительского дома в свободную жизнь. Ну, если точнее, тогда еще в совсем убитую однушку на окраине, на которую хватило моих первых денег от боев.
Было обидно. Все же я ожидал поддержки. Чего-то вроде : мы тобой гордимся сын, иди, учись быть самостоятельным, и пусть тебе все удастся. И всегда помни, что у тебя есть мы. В любой момент обращайся за советом или за помощью.
Да. Вот чего-то именно такого я ждал, потому и мялся в гостинной перед окончательным уходом. И никак не напутствия, которое даже не предполагает, что я могу не облажаться и не прибежать сюда однажды с поджатым хвостом, изо всех сил им перед ними виляя.
Я не понимал. Сам отец, к которому я всю жизнь относился с охрененным просто уважением, всего в жизни добился сам. Казалось бы, как раз он-то и должен был поддержать мое решение и успокоить мать. Ну, и верить, наверное, в меня. Пожать руку, пообещать помочь в любой момент советом…
Или это во мне говорил все тот же слабак и романтик?
И в жизни на самом деле все, как в драке? Дашь слабинку, – получишь в челюсть? Даже с самыми близкими и родными?
29
Хрен его знает. Но романтика я вытравливал в себе все это время. И юриспруденцию выбрал поэтому же. Потому что это всегда драка, война. А в ней может победить только тот, кто сильнее. И именно таким я и собирался стать. Тем, кто дерется и побеждает. И никак иначе.
С парнями мы сошлись как-то сразу, еще на первом курсе. Вот с ними первыми, наверное, в моей жизни за последнее время не было драки. Нет, конечно, мы друг друга подкалываем, куда ж без этого? Но каждый точно знает, что остальные всегда будут за него горой. В дыню, конечно, можем и дать, если совсем не прав, но перед остальными вытащим, во что бы не вляпался. Хотя, такого еще особо и не бывало…
А вот Инга… Инга сама на меня набросилась после очередного боя. Повисла на шею, крича в ухо, что это – ее чемпион. Я даже не узнал ее сразу, смешно сказать. Никогда бы не поверил, что такое вообще возможно, после того, как я ею бредил. Но, оказывается, возможно, и даже очень. А все потому, что она ничем не отличалась от остальных разгоряченных фанаток с горящими глазами.
Так и потащил ее к себе, перекинув через плечо. В какой-то момент ликование прям ошпарило. Я достиг! Я добился! Я победил! И, – вот она, любимая женщина, в моих объятиях, в моей постели!
Она шептала что-то невнятное, бормоча и всхлипывая, изгибаясь подо мной. И в этот момент я понял, – как и был ей на хрен не нужен, так и остался. Ее бы устроил любой, будь он на моем месте. Любой, кто бы победил в этом или каком-нибудь другом бою, кувыркался бы с ней сейчас в постели. Нет, с другими я привык к этому, – сегодня она от тебя плавится, а завтра, сойди ты с дистанции, – и для нее никто. Это – так, не женщины, не люди даже, просто секс, просто разрядка. Но тогда я понял, что и моя Инга была точно такой же. Всегда.
Я тупо дотрахивал ее, понимая, что вообще ничего не чувствую. Еще один просто секс, да и не самый, надо сказать, хороший. В моей постели к тому времени побывало уже столько мастериц, что Инга по двенадцатибальной шкале была где-то так, на семерочку. И стонала она по-дурацки, и глаза закатывала так, что становилось противно. Как будто обкурилась чего-то. И я даже знаю, чего. Мыслью о том, что чемпион полностью принадлежит ей. Без остатка. Вот от чего она ловила кайф.
- Съездим на какой-нибудь курорт? – залепетала она, когда я кончил ей на спину. – Багамы? Мальдивы? Бали? Ой, Славочка, а ты же мне купишь шубку? Давай прямо сегодня, а? А когда ты познакомишь меня со всеми? Ой, подожди, я селфи с тобой девочкам отправлю! Вот они слюной изойдут! Кстати, я не люблю черный цвет, а у тебя здесь все черное и мрачное. Так что сегодня еще за шторами съездим! И за постельным бельем! Ну, и одежды там мне прикупим какой-нибудь. Кстати, у меня до сих пор нет последнего айфона, но мы же это исправим, правда?
Это была самая хреновая сексуальная разрядка в моей жизни. Я в шоке смотрел на ту, которой когда-то принадлежал полностью, к чьим ногам готов был бросить всего себя и весь мир вместе с его красотами, тайнами и сокровищами. Мне снова как будто дали под дых, только на этот раз чем-то очень тупым и тяжелым. И как я раньше этого не замечал? Она же тупее и примитивнее трети из тех, с кем я спал! Те хотя бы рот не раскрывали…