- Кто? – рычит Бурин, а я понимаю, что напрочь забыла, о чем он меня спрашивал.
- Что ты говоришь? – я, как последняя дурочка, начинаю хлопать глазами.
- Обидел кто, спрашиваю, – его глаза уже начинают метать молнии. – Никого не бойся, говори.
- Я и не боюсь, – почему-то шепчу в ответ. – Никто меня не обижал. Но спасибо.
- Значит, все хорошо? – его глаза снова становятся теплыми, лицо расслабляется, а от легкой улыбки снова начинает кружиться голова. Что я там говорила? Познакомиться? Поговорить? Погулять для начала вместе? Да я бы и получаса не продержалась на таком свидании, если прямо уже думаю только о руках и поцелуях! А еще… О том, какая его грудь под руками. Крепкая…. Как бы эти мускулы играли, если провести по ним холодными кончиками пальцев?
- А? – кажется, он снова о чем-то спросил. – Да, да, все хорошо, – елки-палки, а голос-то дрожит!
- Так я приду вечером? – он наклоняется совсем близко, прикасаясь своим носом к моему. Сначала я задыхаюсь, а потом меня будто стукает по голове! Ну, конечно! Это он меня так соблазняет, чтобы я оставила комнату в их с Риммой распоряжении! А я-то, дура, слюни распустила! Идиотка!
- Как хочешь, – бурчу я, вырываясь их этих сумасшедших рук. – Я все равно вечером занята.
34
И несусь в аудиторию. Только бы он меня не остановил! Только бы не спросил о чем-то еще! Потому что это последний человек на земле, кому бы я была готова показать свои слезы! Все! Запрещаю себе даже думать о нем! И смотреть в ту сторону, где они сидят тоже! И больше никаких соломинок, никаких надежд дурацких, – вроде вот этой, которая сейчас нашептывает мне, что с утра он к Римме все же не пошел! Все! Никакого больше Бурина!
Все пары сижу, внимательно стараясь сосредоточиться на лекции и даже не смотреть в ту сторону, где, как всегда шумно возится эта пятерка. Нет, это же надо так привлекать к себе внимание! Они что, не могут быть как-то потише? Им учиться, что ли, не нужно?
Хотя, судя по машинам, на которых они приезжают, – я, правда, особенно не разбираюсь ни в марках, ни, тем более, в ценах, но выглядит это все явно не дешево, – каждый из них мажор, наверняка очень неплохо обеспеченный родителями, а потому дипломы им, конечно, как и неплохую должность, купят. Вот они и ведут себя так, как будто им все можно! Со всеми и всегда!
На перерывах краем глаза замечаю, что Бурин пытается подойти, но каждый раз мне удается удачно скрываться в обществе девчонок. Благо, Ксана и Полли ничего особенного не заметили, а на вопрос, чего запухла, благополучно удовлетворились ответом, что просто не выспалась. Но, как я ни стараюсь поддерживать дружеский разговор, мне все равно не удается расслышать и половины того, о чем они щебечут. Утренний разговор довольно неслабо выбил меня из колеи
После пар мы договорились с девчонками, что встречаемся вечером в « Искре». Мила таки договорилась про собеседование, и теперь мне предстояло очаровать, – в хорошем, естественно, смысле слова, хозяина ночного клуба, с которым у нее, кстати говоря, реально какие-то неоднозначные отношения. В общем, мне очень даже было, чем заняться, продумать, как себя правильно вести и что говорить, например, чтобы и ко мне у него не возникло чего-то хм… неоднозначного. За эту работу нужно было цепляться!
Но думать я могла только о том, как хорошо, что Римма учиться не с нами, а на дошкольном. Потому что не выдержала бы вида их перемигиваний и сидения в обнимку на каждой паре. Хотя бы в этом мне повезло, иначе с учебой, наверное, можно было бы попрощаться. Ну, а еще мое тело горело от утренних прикосновений Бурина, а глаза волей неволей, будто случайно, вот просто краем взгляда, цеплялись за него. Сегодня он был как-то слишком активен. И смеется, кажется, громче, чем обычно… Да, кажется у них там действительно все по-настоящему серьезно, иначе от чего он так перевозбужден?
Но тогда… Зачем вот все это было утром? Нельзя было просто подойти и поговорить на приличном расстоянии? Зачем он спрашивал меня про эти идиотские цветы? Что, хотел позлорадствовать, показать мне, что я потеряла, оттолкнув его? Не понимаю…
Меня дернуло, когда уже после последней пары Бурин решительно направился ко мне. Панически осмотревшись, я поняла, что осталась одна, – девчонки, мои палочки-выручалочки куда-то исчезли, а я, снова и снова прокручивая утренний разговор на грани… На грани всего! – так этого и не заметила. Ну, почему он вел себя со мной так, как будто не Римма, а я его девушка? Он же меня практически поцеловал!