— Мам, прекрати, — пытаюсь вернуть ей планшет, но застываю как вкопанный. Сердце в груди делает кульбит. Ладони потеют. Прошибает холодный пот. Взглядом сканирую настолько похожую копию своей покойной жены, что дурно становится. Сглатываю, поднимая на маму шокированный взгляд.
— Это выстрел в живот. В упор. Ты в курсе? Даже не в сердце. Потому что нет возможности сразу умереть и не мучиться. Не истекать и не захлёбываться собственной кровью. Ты хуже монстра, мама…
Дрожащими руками швыряю планшет на диван. Туда же отправляю свой пиджак, в котором стало слишком жарко.
— Руслан, — мать пытается меня успокоить, поглаживая по груди, — ты сейчас так говоришь, потому что память ещё свежа. Чувства не остыли. Они и не остынут, а если доводить рану до гангрены, можно остаться инвалидом. Понимаешь, о чём я?
Перехватываю её кисть. Аккуратно снимаю с себя и отпускаю, уходя к бару.
— И что ты хочешь, чтобы я сделал? Подписал с ней контракт на ребёнка?
Плеснув в бокал алкоголя, делаю пару глотков. Этанол обжигает пищевод, перекрывая дыхание.
Откашливаюсь.
— От тебя требуется биоматериал. Всего лишь, — спокойно увещевает мать.
— Всего лишь… — нервно смеюсь, повторяя последнюю фразу Любы Фёдоровны.
— И согласие, конечно же, — добавляет она.
— И согласие… — цитирую, как дебил. — МДА… — сцепляя зубы, вдыхаю глубже. — Мам, да я не то что сосредоточиться на процессе не смогу… Я вообще об этом думать не хочу. Вопрос закрыт, — говорю откровенно грубо, с уверенностью в голосе. Второй раз мастурбировать в стерильный контейнер — у меня член не встанет.
Сука…
— А ты не спеши, Руслан. Взвесишь все «за» и «против», потом решение примешь.
— Боже, это какой-то бред… — прижав губы кулаком, сильно жмурюсь, пока в глазах не начинают плясать мошки.
Мать вашу… Мать вашу… Мать вашу! Да что ж такое?
Совсем с ума посходили. Сюрприз удался…
Проморгавшись, пробую сфокусировать на матери взгляд.
— Почему эта девушка? Почему ты мне её подсовываешь?
— Сынок, я не искала похожую на твою Машеньку. Клянусь! Вышло совершенно случайно. Я как увидела её анкету, у меня сердце перевернулось. Вот точно также, как сейчас у тебя.
— Моё, мама, не просто перевернулось, — выцеживаю с трескучим натиском. — Оно разорвалось на куски. Ты меня убила. От тебя я такого не ожидал.
— Лиза очень хорошая девочка. Я навела о ней справки. Ей двадцать три. Высшее экономическое образование. Среднестатистические родители. Мама преподавала в вузе…
— Хорошая девочка, говоришь? — нетактично прерываю мамин отчёт. И прёт, ведь, как танк. Не остановить. — А нахрена она мне? Эта хорошая девочка? Чтобы я шарахался по ночам от призраков? Я же в ней Машу буду видеть. Ты это понимаешь?
Допив остатки вискаря, с грохотом опускаю стакан на бар.
— Не живи с ней, — мама пожимает плечами. — Достаточно обеспечить её съемным жильём в столице на последнем триместре беременности. Но подумай сам. Если ты решишься завести собственного наследника и запустишь этот процесс, тебе нужно будет осознать, что вскоре ты станешь отцом. И дойдёт до тебя это осознание только тогда, когда ты услышишь сердцебиение кровного младенца, почувствуешь ладонью его толчки, как он переворачивается в животе, поговоришь с ним о том, как сильно ты его хочешь увидеть и как нетерпеливо ждёшь. Для сурмамы это тоже важный момент. Так она не будет чувствовать себя «контейнером».
— Мама! — рявкаю, когда чашу моего терпения переполняет последняя капля. — Ребенком нужно заниматься! У меня бизнес. Я в постоянных разъездах. Как ты себе это представляешь? Родить и бросить на произвол? Я даже Маше отказал!
— А я тогда зачем? Я подарю ему всю свою любовь. Найдём лучшую няню. Уверена, ты выкроишь для него время, — заверяет с дрожащей мольбой в голосе. — Отец же для вас с Андрюшей находил. Руслан, нельзя жить прошлым. Посмотри на кого ты стал похож? На тебя больно смотреть, сынок. У меня сердце кровью обливается. Давай назначим встречу с Лизой?