Я огляделся по сторонам – вроде чисто, поблизости ничего нет.
- Парни, сделаем первую закладку в воронке, - сказал я, - заодно и передохнем немного.
- Прямо в воронке – как-то не очень хорошо, - заметил Каспар. – Все равно, что на могиле отдыхать…
- Во-первых, - рассудительно, как обычно, заговорил Вацлав, - нам бы позаботиться о том, чтобы самим не преставиться. Во-вторых, никто не знает, что тут на самом деле произошло, рассказ о том, что якобы здесь подорвались, дабы не стать Порчей, последние живые «паладины» - всего лишь миф. Нет никаких тому материальных доказательств, и последние часы последнего «святого похода» так и останутся неизвестными, если только мы не встретим какого-нибудь общительного одержимого…
Мы оставили в воронке часть припасов и полчаса отдыхали, заодно перекусив. Время, конечно, на вес золота, но если мы доберемся до принца на грани полной небоеспособности – это никак не поможет ни ему, ни нам.
С вершины холма я оглядел равнину перед собой: серая, безжизненная, унылая. Единственное движение – медленно ползущая куда-то двухметровая Порча, но это за жизнь не считается. В остальном – тихо. Впрочем, тишина эта обманчива: Зона – то самое место, где затишье превращается в кромешный ад в считанные мгновения.
На горизонте – серые гребни невысоких крыш. До Рамаги менее четырех километров, так что минут за сорок мы спокойно туда доберемся… если по пути никого не повстречаем.
До этого момента нам откровенно фартило: я даже ни разу не почуял какую-то дрянь. Парни из «первой группы» здорово шумят, видимо, и все еще держатся: одержимые не выносят общество друг друга, и только необходимость противостоять большой группе войск вынуждает их собираться и действовать вместе. При первой же возможности они бы снова разбрелись по Пустоши, но раз серая равнина безжизненна – то «фестиваль» в долине продолжается. Если не принимать во внимание принцип «у страха глаза велики» и доклад оттуда отвечает истине – то сильнейшие одержимые, способные телекинезом двигать и швырять тяжеленные камни, сейчас там.
Но это, разумеется, отнюдь не страхует нас от того, перед нами внезапно появится бесформенное тело в приросшей к нему древней кольчуге или относительно новой военной форме. Если это будет солдат, погибший годы назад – еще ладно, но если одержимый со стажем в сотни лет – это почти все равно, что повстречать бога. Очень кровожадного бога. И одна надежда – на оценки, согласно которым таких во всей Зоне от силы два или три.
Воздух в Пустоши сух, как мартини: дождя здесь нет. Стокилометровый круг пересекают две небольшие речки, но на влажность атмосферы это почему-то не влияет. Что интересно – на выходе воды этих речек совершенно стерильны: в них не содержится ничего, ни живого, ни мертвого. Куда девается рыба и прочая живность, вплоть до водорослей и микроорганизмов – хороший вопрос. Впрочем, это никого особо не удивляет: Пустошь безжизненна. Сюда не залетают птицы, не забредают животные, если не считать отчаянных хомо сапиенсов вроде нас. Только мы и одержимые. И Порча. И что они тут едят – тоже занятная тема. Мы-то с пайками в ранцах – а у Порчи порой даже пищеварительной системы нет. Гипотеза о том, что Порча питается благодаря вырастающим из ее тела полупрозрачным кристаллам, якобы соединяющим ее с измерением Хаоса, не лишена оснований, потому что иначе налицо брутальное нарушение закона о сохранении энергии. При этом остается открытым вопрос, за счет чего живут те одержимые, которые почему-то не имеют таких кристаллов.
Как оказалось, о кристаллах размышлял не я один: Данко пришла в голову мысль на ту же тему, только более приземленная.
- Ребят, я как-то слышал, что за кусок кристалла из спины Порчи, размером не больше кирпича, один человек получил миллион с гаком, - сказал он. – Как думаете, вранье или правда?
- Смахивает на правду, по крайней мере, по части цены, - отозвался Бела. – Кристаллы эти интересны яйцеголовым тем, что они не подчиняются нашим законам природы, но их хрен достанешь. А вот в то, что некий человек зашел за Край, раздобыл кристалл из спины Порчи и назад вернулся, мне как-то совсем не верится. В Зону только пробраться через оцепление – задача нетривиальная…