Я сосредотачиваюсь на темных чернилах татуировок Хиро. Обводя каждый узор кончиками пальцев, задаваясь вопросом, какова история этих замысловатых узоров. Они что-то для него значат? Или, по его мнению, они просто заставляли его выглядеть еще хуже?
— Наверное, нам стоит подарить тебе что-нибудь получше, кроме одной из моих рубашек, испачканных моторным маслом.
Я поворачиваюсь на табурете лицом к нему.
— Возможно, но мне кажется, что я ношу её лучше.
— Да, ты правильно думаешь, — его губы касаются моих. — Наденьте туфли.
Мы обходим главный дом, чтобы избежать Люси и других ее драм. Хиро не упомянул о ней, но я уверена, что мы слышали о ней еще не все.
— Проверь это.
— Что?
— Тут Тормент добавил сучье сиденье. Больше не нужно кататься на крыле.
— Спасибо.
— Ты первая.
— Хм?
— Первая женщина, ради которой я поставил сиденье на мотоцикле. Это что-то значит, детка.
— Я горжусь.
— Хорошо. А теперь надевай шлем, — он шлепает меня по заднице, и я визжу.
Хиро перекидывает ногу через свой мотоцикл, а я забираюсь к нему сзади, как только он заводится, и надеваю шлем. Я обнимаю его, радуясь тому, что моя задница лежит на мягкой кожаной подкладке.
Двигатель ревет, пока мы едем по дороге к моему дому, чтобы я могла переодеться.
— Собери сумку.
— Для чего?
— Ты со мной. Это значит, что твоя задница будет в моей постели ночью и когда я просыпаюсь.
— Я не могу просто переехать к тебе в клуб.
— Почему нет?
— Потому что мы знаем друг друга несколько дней, и твоя сумасшедшая бывшая девушка с ножом живет там и может попытаться разрубить меня на куски во сне.
Он усмехается.
— Никто и пальцем тебя не тронет.
— Легко тебе говорить. Ты весь большой и плохой.
— Большой и плохой, да? — он приближается ко мне, пока я роюсь в беспорядке в своей спальне в поисках чистого нижнего белья.
— Черт. Мне нужно так много понять. Мне придется организовать похороны.
— Я позабочусь об этом.
— Я не могу просить тебя об этом.
— Ты не спрашиваешь. Я предлагаю.
— У тебя достаточно дел. Я не хочу наваливать на тебя еще больше.
— Позволь мне беспокоиться о том, с чем я смогу справиться.
— Без проблем, — я хватаю все, что могу, на чем нет отпечатков ботинок, и бросаю в спортивную сумку вместе с туалетными принадлежностями. По крайней мере, они не испортили мой хороший шампунь и не испортили макияж.
— Обещаю, что скоро разберусь с этим беспорядком.
— Об этом. Сказать ли мне детективу, что это место разграблено, или… ты хочешь придумать другое? Я не знаю, сколько подробностей рассказать.
— Ты придерживаешься правды настолько, насколько можешь. Не будь слишком конкретна, но и не лги откровенно, если можешь этого избежать. Просто отвечай.
— Ты пойдешь туда со мной?
— Я думаю, что лучше всего держать дистанцию. Мы с местной полицией не в лучших отношениях. Я буду дальше по улице, в банке. Надо заняться кое-какими делами.
— Мисс Диксон, спасибо, что пришли так быстро. Я знаю, что это, должно быть, трудное время для вас. Могу я принести вам кофе?
Детектив Мартенс — пожилая женщина, которая, вероятно, занимается этой работой уже много лет. Не знаю, почему меня это нервирует, но это так. Может быть, потому, что она авторитетная фигура, и просто из-за того, что кажется, что у меня проблемы. Как будто она собирается арестовать меня на месте в любой момент.
Я качаю головой, надеясь, что мой голос не дрожит.
— Нет, спасибо. Однако я ценю это предложение.
Детектив приступает к делу.
— У меня есть все основания полагать, что вашего отца убили.
— Убили? — плачу я. — Что вы имеете в виду?
— У вас есть идеи, кто мог бы захотеть увидеть его мертвым?
Я еще раз качаю головой. Слезы угрожают скатиться по моим щекам, словно весенний ливень. Беспощадным и неумолимым.
— Нет. Я просто не могу поверить, что его больше нет. Мне все это трудно осознать. Мой отец не был замешан ни в чем опасном. Он был всего лишь игроком и пьяницей. Ему нравились эти дурацкие игровые автоматы «Убийство», — я поднесла ладонь ко рту.
— Он когда-нибудь был должен кому-нибудь денег? Или есть враги? Кто-нибудь, кто мог на него рассердиться?
— Не то чтобы я это осознавала, — отвечаю я, мой голос едва громче шепота. — Он любил посещать казино, но если из-за этой привычки у него когда-нибудь возникали проблемы, он никогда не рассказывал об этом мне.
— Было ли известно, что ваш отец употреблял наркотики?