Задумавшись, я не сразу замечаю, что пьяное едва стоящее на ногах тело показывается в дверях моей комнаты. Лишь когда я разворачиваюсь и сталкиваюсь нос к носу с мужчиной, вздрагиваю от того, как он близко. От отчима несет перегаром и застоявшимся запахом пота так сильно, что я невольно отшатываюсь и стараюсь не морщиться, чтобы был менее агрессивным.
- Кто это тебя подвез? – рычит он утробно тоном, не сулящим ничего хорошего.
- Это не твое дело, - отрезаю я, огибая его, но дядя Витя оказывается проворнее и преграждает мне путь, не давая пройти дальше по коридору.
- Что, хахаля себе нашла? А строила из себя…
- Меня просто подвез коллега по работе! – вру я, чтобы дядя Витя отстал от, - Дай пройти, пожалуйста, я очень устала и хочу отдохнуть.
- По работе? – фыркает насмешливо отчим, - Ага, как же, вешай мне лапшу на уши, как ты устала! По мужикам ты бегать устала, а? Отдохнуть ей захотелось. Ничего, что ты в моей квартире живешь?
Я уже чувствую исходящую от него агрессию и то, как нарастает напряжение, но все-таки возражаю глухо:
- Это не твоя квартира, а бабушки.
Дядя Витя меняется в лице и я моментально жалею, что вообще начала с ним разговаривать. Надо было просто уйти и все.
- Это квартира моей матери, а ты, если забыла, тут никто! – рычит он, - Скажи спасибо, что я не вышвырнул тебя на улицу, когда твоя мамаша умерла!
Вместо раздражения в груди поднимается ярость и злость. Я впиваюсь в отекшее лицо отчима горящим взглядом и еле сдерживаюсь, чтобы не сорваться на крик.
- Не смей вообще ничего говорить о моей матери! Тем более таким тоном! Она содержала тебя, пока ты пил и избивал ее!
- Твоя мамаша не заслужила хорошего отношения. Она была той еще потаскухой, и ты в нее пошла. Яблоко от яблоньки, - скалится дядя Витя.
Я могла стерпеть многое, молча сносила все упреки и оскорбления, но стоять и молча слушать, как это подобие человека оскорбляет память о ней… нет, я не могу. Мама приходила домой со смен едва живая от усталости, а он еще смеет как-то ее оскорблять. Рефлекс срабатывает быстрее, чем понимает мозг, и со всего размаха я залепляю отчиму пощечину.
На секунду становится тихо. Но лишь на секунду.
- Ах ты мелкая дрянь! – ревет дядя Витя, пятерней хватаясь за щеку.
Его глаза наливаются кровью, когда он, набычившись, наступает на меня, преграждая путь. Он не дает сделать и шага, заталкивает меня в мою же комнату и, захлопнув за собой дверь, отшвыривает в сторону кровати. Чтобы удержать равновесие, мне приходится отступить на два шага, но я все равно теряю точку опоры и лечу вниз. Но едва спина касается постели, как я пытаюсь вскочить на ноги, чтобы сбежать. Дядя Витя оказывается быстрее – наваливается на меня сверху, придавливая к кровати.
- Отпусти меня!
- Что ты все ломаешься? Какая тебе разница, раз уже с мужиком спишь? – его руки шарят по мне, а сам отчим хрипит в ухо влажно, с одышкой.
Зря я думала, что способна дать ему отпор. Когда это грузное тело взрослого мужика свалилось сверху, вжимая своим весом, я даже пошевелиться толком не смогла. Меня волной захлестывает паника, когда я понимаю, что мои попытки выбраться из-под отчима не приносят результата. Я вообще не могу сдвинуться с места.
- Отпусти! – предупреждаю не своим голосом, а у самой от ужаса сердце где-то в горле стучит.
- Да с тебя не убудет разок. Знаю я таких, как ты. Сама с меня не слезешь потом, - хмыкает дядя Витя, гадко скалясь.
- Отпусти!!! – хриплю я, царапаясь и пытаясь спихнуть с себя тяжелое рыхлое тело.
Подавшись вперед, я с силой вгрызаюсь зубами в ухо, крепко сжимаю челюсть, пока не начинает течь по подбородку горячая кровь. Дядя Витя воет отталкивается от меня, поднимаясь на ноги и зажимая ухо ладонью, а потом влепляет мне оплеуху такой силы, что в голове звенит от удара. На секунду кажется, что я вот-вот потеряю сознание, потому что взгляд расфокусировался и комната плывет перед глазами. Мне везет: отчим, не удержав равновесия, спотыкается обо что-то и с грохотом падает на пол.
Еле придя в себя, я тут же пользуясь тем, что он рухнул вниз, срываюсь с места и опрометью бросаюсь в спальню бабушки, запираясь там. Дальше меня бы просто не вынесли ноги, подгибающиеся от пережитого ужаса, да и голова неприятно кружится до сих пор.
Громкий топот приближается к двери и на меня накатывает тихая истерика. Я приваливаюсь плечом к ней, чтобы сдержать напор, если вдруг замок не выдержит, и беззвучно рыдаю, зажимая рот ладонью.
- Мелкая дрянь! – колотит дядя Витя кулаком по двери, - Что, думаешь, спряталась от меня?? Я с тобой еще поквитаюсь!