Его руки ловко расстегнули молнию на ее куртке и сняли ее, откидывая на заднее сиденье. И почему-то Арина не спешила сопротивляться, даже спустя какое-то время она начала отвечать на его грубый поцелуй. Неужели ей нравилось это?
От этого понимания стало от самой себя противно. Но ее тело, придав Арину, повело себя иначе. В низу живота приятно заныло, тем самым прося большего, и она заерзала на коленях мужчины, вызывая у него ухмылку. Ее руки, к удивлению девушки, ловко и быстро справились с пуговицами на пальто Андрея, и она, с трудом сняв его с мужчины, откинула точно также, как и он ее куртку.
— Арина, — простонал он, покрывая тонкую девичью шейку влажными поцелуями.
Его горячие ладони пробрались под кофту Арины и гладили ее обнаженную спину, вырисовывая на ней различные круговые движения и незамысловатые узоры. Руки же Арины жили своей жизнью, не подчиняясь велению мозга. Они действовали так, как велел им инстинкт. Поэтому не понимая, что она делает, Арина сняла с его волос черную резинку и зарылась в них пальцами, медленно массируя кожу головы.
Глаза девушки были закрыты. Голова слегка откинута назад, позволяя мужчине делать все то, что он пожелал. И когда она стала такой покладистой? Когда она стала личной подстилкой директора? Что именно ее подтолкнуло на это?
Смерть матери, или, быть может, ее плачевное положение? Так не уж-то ради крыши над головой она готова была ублажать взрослого мужчину?
От понимания всего этого ей до дрожи в коленях стало противно от самой себя. Плотно сомкнув губы, тем самым сдерживая стоны, она сжала плечи мужчины, вонзая сквозь тонкую материю рубашки острые коготки. Послышалось шипение и Андрей в отместку за боль укусил за ключицу, вызывая теперь крик самой девушки.
Эта боль словно привела ее в чувства. Резко открыв глаза, Арина уперлась руками в его обнаженную грудь и попыталась отстраниться, хотя место и положение практически лишали ее этой возможности.
— Нет, прекратите, не хочу! — запротестовала она, смотря прямо в его затуманенные желанием глаза.
— А я спрашивал? — спокойно, даже через чур, ответил он и сжал ее запястья до боли, до хруста, до слез.
Из глаза Арины потекли слезы боли и обиды, которые за собой на ее щеках оставляли влажные дорожки. Девушка попыталась вырвать свои руки, но только ударилась спиной о руль. Слишком мало места, слишком сильным он был.
— Прекратите. Отпустите меня!
Арина даже не заметила, как перешла на «вы». Хотя сейчас это было не столь важно, по сравнению с другими пробелами.
— Зачем все усложнять? — вздохнув, наигранно спокойно и нежно проговорил директор, но потом резко переменился в лице.
Взгляд стал ледяным и колким, губы скривились в презрительной ухмылке, а правая бровь иронично изогнулась, как бы говоря: " Ты все еще рассчитываешь, что сможешь освободиться?»
А потом Андрей, перехватив ее запястья одной рукой, открыл свою дверь и вытолкнул наполовину обнаженную девушку наружу. Арина не ожидавшая такого исхода и подозревающая, что мужчина может такое сделать, не устояла на ногах и повалилась в снег.
Глава 15
Серая птичка
О, серая птичка, с глазами печальными,Черными,И грудкой алой, точно в крови, —Не бейся о клетку, с углами ее, с прутьямиЖелезными, узорными,В клетке живи.
Ты бьешься, ты бьешься. Ужели еще ты незнаешьВсемирной законности?Кто сеть расставляет, тот в клетке умеетДержать.О, серая птичка, не бейся, подчинисьНепреклонности,Научись — даже в клетке, звенеть и дышать.
Константин Бальмонт
Все тело пронзило острыми ледяными иглами замерзшего снега, пронизывая холодом до костей. Она не могла пошевелиться, путаясь в собственных конечностях и не зная куда податься. Ее взгляд метался по заснеженной местности, в поисках спасения, только не за что было зацепиться. Она была одна. Никто не мог вырвать ее из лап директора, который подобно хищнику смотрел на нее свысока, наслаждаясь беспомощностью и безысходностью девушки.
— Зачем сопротивляться, Арина? — протянул он ее имя, медленно наклоняясь к ней. — Может лучше подчиниться?
Его указательный палец очертил контур губ, слегка оттянув нижнюю губу, затем немного надавив, он оказался во рту у Арины. В этот момент на лице мужчины появилась плотоядная улыбка, а в глазах вспыхнул огонь желания.