Парня не было уже минут десять, глухо выругался, направился вниз, чтобы самому разобраться, в чём там дело. Музыка в клубе стихла, парень за пультом прекрасно знает своё дело, если происходит какая-либо ерунда, он вырубает свои биты, чтобы охрана могла в тишине разобраться в балагане. Только вступив на первую ступень лестницы, уже видел часть картины. Трое парней лежали на полу вниз мордами, один вёл себя спокойно, остальные же яростно пытались вырваться из крепких захватов охраны.
Усмехнулся, мысленно пожелал им удачи. Моих парней не так просто победить, они каждую неделю участвуют в боях без правил, и всё своё свободное время не вылезают из спортзала, тягая железо, и колотя грушу.
— Ты мудак, отпусти меня! — драл глотку один из сопротивляющихся.
— Лежи смирно, а то твоему папочке придётся навещать тебя в больничке, — басом грохочет Генка, коленом придавливаю парня к светящемуся от софитов полу.
Моим парням плевать, кого ломать за нарушение, будь он беден или богат, они не боятся богатых родителей этих детишек, могут и их на место поставить, если с катушек слетают, и через край бычку прут. Заводилами потасовок, как показывает практика, становятся именно мажорики.
Без страха и совести распускают свои лапы в стороны девушек ниже их с кошельковым статусом. По их тупым мнениям, таких девушек можно потискать, затащить в туалет для уединения, не боясь гнева богатого папика.
И судя по тому, как одна девушка утешает другую, стоя чуть в сторонке от лежащих бунтарей на полу, они то и стали причиной горящего спора. И как я вижу, их заступником стал парень, что лежит спокойно.
— Что тут у вас? — гаркнул на весь зал.
— Как и всегда, — зло выплюнул слова Шила, — эти мажорики в край оборзели, вдвоём зажали девчушку, залезая к ней под юбку, — кулаки Шилы то сжимались, то разжимались, не любит он когда против воли, — ну, а этот герой, — кивнул на спокойно лежавшего, — вступился, а дальше пошло, поехало, — доложил Шила.
Посмотрел на пострадавшую, девушка была одета вполне прилично, зелёного цвета платье без глубоких вырезов, чуть выше колен, с короткими рукавами до локтей. Её наряд был явно не дорогим, но и не дешёвым, а значит средний класс, возможно, кто-то из родителей имеет небольшой бизнес.
— Как же вы достали гадить здесь, — встал между двух богатеев, — значит так, этих двоих в подвал, и вызывайте предков, пусть сами учат своих деток уму разуму, начнут быковать, предоставите видео с камер. И да, вход вам отныне, сюда запрещён, ребятки — жестом руки показал Илье, отпустить защитника.
— Слышь, да ты кто такой, чтобы, что-то запрещать?! — подал голос самый буйный.
Оскалился, присел на корточки перед парнишкой, за волосы приподнял его голову, заглянул в пьяные глаза.
— Кто я? — продолжая скалится задал вопрос, — я Акела, — шире расплываясь в холодной улыбке, ответил дебоширу.
Глаза парня расширились, пелена алкоголя исчезла из его взгляда, вместо неё появился страх и осознания ситуации. Я же хохотнул про себя от увиденного. Вот, что делает моё прозвище, может отрезвитель частный открыть, и грести бабки лопатой с ещё одного прибыльного дела. Сиди тихо и называй своё прозвище, пару секунд, и бабло в кассу.
— Увести, — даю приказ и выпрямляюсь во весь рост.
Защитник слабого пола стоит около девушек, поглаживает жертву нападения по спине, что-то тихо говорит. Зачем направился в их сторону, сам хрен понял. Когда подошёл, сразу задал вопрос «всё ли в порядке?». Девушка с зарёванными глазами и парень ответили, «что всё в порядке» и поблагодарили за помощь. С языка слетело предложение подняться в VIP зону, за мой столик, сладкая парочка не успела ответить, как сбоку раздался мелодичный голосок.
— Большое спасибо за приглашение, но мы уже уходим, — переминаясь с ноги на ногу, сообщила, как я понял подруга пострадавшей.
Повернулся в её сторону и залип взглядом на её лице. Зелёные большие глаза, пухлые, слегка тронутые блеском губы, овальной формы личико, милая ямочка на подбородке, белокурые, длинные волосы, завитые в крупные локоны, лежали на её хрупких плечах, прикрывая округлую грудь в обтягивающем платье. До зуда в руках захотелось ощутить её упругость в своих ладонях, а эти пухлые губки попробовать на вкус, и услышать стон удовольствия срывающийся с них.
— И куда, если не секрет? — пришёл в себя от деликатного покашливания Шилы.