— Всех под стражу, проведём допросы, вытянем информацию и отправим на социальную реабилитацию. Люди в такие места не от хорошей жизни идут. То, что они оказались здесь, в первую очередь вина нашей страны и ей за это отвечать. Только не переусердствуйте парни, они тоже жертвы, пускай вам сейчас так и не кажется.
— Понял, — отсалютовал боец.
— Да оденьтесь вы уже! Мелисса ты что не видишь — мои бойцы свои глаза от тебя отодрать не могут, ты мешаешь им работать, имей совесть!
Первое, что почувствовал Диармайд, придя в себя — острую боль в области рёбер слева и очень сильную жажду. Он напрягся, с графина, стоявшего рядом с его кроватью, поднялась вода и поплыла к нему. Жажда была очень сильной.
— О! Очнулся! — Луиджи отставил телефон в сторону. Они были в какой-то белой просторной палате, с большим телевизором напротив удобной кровати.
— Где я? — прохрипел Диармайд сухими, потрескавшимися губами. Он щурился, так как солнечный свет слепил глаза. Лу, заметив это, задёрнул занавеску на окне.
— В больнице, тебя подлатали алхимией, залечили внутренние повреждения, ускорили скорость восстановления костей, убрали последствия магического истощения. Ты так сильно хотел убить ту девчонку, что почти убил самого себя. Мне сказали, что ты под конец боя использовал ману, необходимую для поддержания жизни.
— Чёрт, я и забыл, что не смог убить её, — с досадой застонал Ди.
— Я не думаю, что это первое, что должно тебя беспокоить, после недельной комы. Из-за чего ты так сильно хочешь её смерти?
Диармайд замолчал, но продолжил, сделав глубокий вдох, сморщившись после него от боли:
— Когда мы убегали из скотобойни, я сбежал. Бросил их, когда Лина, крича на меня сжимала в руках умирающего любимого. И она, и Гарри говорят, что он умер из-за меня. Когда я её увидел на встрече фанатиков, сожаление и самокопание сменилось злостью. Я захотел убить её, чтобы чувство вины и стыда за свой побег исчезли… глупо, правда? Но она смотрела на меня с такой ненавистью, когда избивала, что я понял — она мой враг, опасный, талантливый враг. А Орсино учил меня, что врагов нужно убивать. Теперь, у меня есть ещё более обозлённый противник и я уверен, рано или поздно, мы встретимся снова…
— Скажи, как так получилось, что ты из адепта стал магом? — не сводя взгляда с Диармайда спросил Лу. Он видел, данная тема неприятна ему, потому решил сменить её на ту, которая интересовала его ничуть не меньше.
— Я… я расскажу тебе позже, не здесь.
В комнату вбежала молодая медсестра, она поздоровалась с Лу, поклонившись. Лу засмеялся, девушка очень нервничала.
Она взяла шприц, воткнула его в крохотную баночку и попыталась поставить Диармайду укол, почти неслышно прошептав: «Это обезболивающее». Девушка ойкнула, когда игла согнулась, неспособная пробить кожу мага.
— Извините, — вскрикнула она, — простите пожалуйста! — девушка сменила иглу на шприце, на слегка светящуюся, она, пускай и с трудом, но смогла пробить кожу. Ещё два раза неумёха промазывала, ставя укол мимо вены.
— Не повезло тебе с медсестрой, она может и милая, но думаю, когда у тебя только-только срослись рёбра, обезболивающее важнее привлекательности. Кстати, пока ты был в коме, звонил Нико.
— Ну да, теперь, у него уже есть на меня время, — заворчал Диармайд, чувствуя, как боль отступает.
— Он просил передать, что извиняется, но он и какой-то Ричард были заняты чем-то секретным, он так и не сказал чем. Решил уже, что попросишь у Трифона?
— О да, я уже давно выбрал себе награду, только ради неё за магом разума и охотился.
— А я думал, что ты меня спасал, — Луиджи скрестил руки на груди и недовольно посмотрел на Диармайда. Было очевидно — он дурачится.
— Это в секту я пошёл, чтобы тебя спасти, а на мага разума я охотился до этого, безуспешно. Кто-ж знал, что оно вот так получится… Лу, а не хотел бы ты…
Глава 25
Магическое истощение оказалось куда более серьёзной проблемой, чем Диармайд думал изначально. Его тело чувствовало сильное недомогание и слабость, постоянно хотелось есть, а ещё он испытывал повышенную агрессию. Он и так, сам по себе, был далеко не самой миролюбивой натуры, но чувствуя дефицит маны в организме, просто бурлил от ярости. Бедную медсестру, в очередной раз накосячившую при уколе, спас только находившийся в комнате Лу.
В больницу приехал представитель Трифона, заявив, что оный ждёт их в ведомстве, как только у Диармайда поправится здоровье. Несколько дней, после состоявшегося с пробуждения Ди разговора, Лу ходил потерянный и задумчивый. Он принял предложение не так однозначно, как парень рассчитывал. Было немного обидно.