— Луиджи Пачелли, верно?
— Вы и мою фамилию знаете, да, он самый, — удивился Лу.
— Тебе нужно будет заполнить кое-какие документы в регистратуре на втором этаже. Судно в Александрию отплывает через тринадцать дней, седьмого января, я предварительно позвоню вам и скажу, где нужно будет встретиться. Тебе никаких документов сдавать не нужно, у меня уже всё есть, — махнул Трифон, на собиравшегося задать вопрос Ди. — Свободны, у меня ещё много дел, может ещё увидимся, когда-то. Предупрежу вас ещё раз: в мире варваров все далеко не так прекрасно, как вы думаете.
Диармайд ждал Лу под дождём, возле входа в здание. Чёрт, как же приятно чувствовать свою власть над стихией. Диармайд получал просто невероятное удовольствие от применения магии. Именно в такие моменты казалось, что все его мечты начинают понемногу сбываться. Чувство собственной силы, когда он управлял водой, взлетало до невероятных высот.
Прохожие с опаской косились на него, стараясь обходить стороной, некоторые люди даже переходили дорогу на противоположную сторону улицы, с неприязнью поглядывая на Диармайда. Похоже всё, как и сказал Лу — накал в обществе спал не так сильно, как про это пишут в газетах. Или так было всегда, просто Диармайд впервые обнаглел настолько, чтобы пользоваться своими силами в открытую. Но к чему сейчас скрываться? Его белая, как лист бумаги, кожа и так ясно говорила о том — что Диармайд не человек.
Больше двух часов он простоял на улице, прежде чем усталый Луиджи вышел из здания. Он был зол и раздражён.
— Бюрократия — истинное зло, возьмите форму триста пять, потом получите штамп в девятнадцатом кабинете, чего вы от меня-то хотите, я только заверяю уже составленное прошение, — скорчив рожу сымитировал речь какой-то старушки Лу.
— Лучше так, но законно, чем зря рисковать, — прекращая баловаться с извивающимися в воздухе водяными змеями сказал Диармайд.
— Да я не спорю с тобой, просто бесит вся эта чепуха. Ты что делаешь дальше?
— Поеду в съёмную квартиру, отдохну, свяжусь с Нико.
— Дашь мне машину? Я тебя до дома отвезу, просто мне ещё по делам нужно проехаться. Сам понимаешь, я пока с загаженными мозгами был — много чего упустил.
Диармайд стоял на балконе высотки, по обеим сторонам которого, в специальных нишах, росли карликовые, причудливо изгибающиеся, деревца. Ливень только усилился и вид из окна открывался разве что на стену воды, льющуюся с неба.
— Привет, уже выздоровел?
— Да, я звоню, чтобы рассказать…
— Трифон мне уже всё рассказал, правильный выбор. Рад что Лу едет с тобой.
— А ты не хочешь поехать, я помню, как когда-то ты говорил мне, что из Европы нужно бежать…
— Я не могу. Думаю, ты и сам понимаешь, что я сейчас не могу рассказать тебе всего, а тогда и подавно, вот мне и приходилось врать. Мысль правильная, ты не слушай, что говорит Трифон. Там куда ты отправляешься, мир построен в первую очередь для тех, кто обладает магическими силами. Как любят говорить в Египте: «мир, созданный магами для магов». Поначалу будет казаться, что ты очутился на другой планете, как мне, когда я попал в Богемию.
— Ты, к слову, неплохо справился с магом Разума, — в голосе Нико звучала гордость, — и дуэль с магом огня у тебя получилась просто замечательная. Но я хочу тебя предупредить — опасайся Синки, если тебе доведется ещё раз с ним встретиться. И это будет не рядовая враждебность, будь очень осторожен с ним и его хозяином.
— А кто его хозяин?
Пауза была недолгой, но очень громкой.
— Я думал ты уже знаешь… Так даже лучше, просто держись от них подальше и всё.
Диармайд разозлился, ему потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки.
— Снова ты не договариваешь, дай-ка я угадаю — ты не говоришь мне этого, ради моего же блага, так?
Нико громко вздохнул.
— Возможно ты поймёшь все со временем, а возможно будешь винить меня, но в любом случае — это моё решение и решение окончательное.
— Ну да, я ведь незрелый пацан, которому ты только указываешь, что делать, — вспылил Диармайд.
— А хочешь сказать не так? Мне напомнить тебе количество твоих ошибок и цену, в которую они обошлись? И я говорю не только о деньгах, чёрт я за последние несколько лет, столько накопившихся долгов простил, чтобы тебя из неприятностей вытащить, что за десяток лет вновь не набрать, — ровным, суровым голосом заговорил наставник, таким, к которому он прибегал, когда злился.
Диармайд понимал — Нико прав. Ему было стыдно за свою вспыльчивость. Его щёки налились стыдливым румянцем, очень заметным на белой коже.