– Отчего же. Люблю. Особенно хорошо приготовленных и под соусом барбекю, – они вышли на усаженную кленами аллею и не спеша направились в сторону периметра. – Прочитал я твое сочинение. Замысел, прямо скажу, меня пугает.
– А на что ты рассчитывал?
– Ну, не знаю… На Украину. На Турцию. Да хоть бы на Прибалтику. Этих не жалко.
– Так они и будут страховкой в игре в случае, если после второй фазы все пойдет по более радикальному сценарию.
– Понимаю, – выдохнул президент. – Но меня очень пугает завязка. Реакция русских может быть непредсказуема.
– При детальной разработке плана мы просчитаем все варианты. Все возможные действия Москвы будут компенсированы. Риск, конечно, есть, но не стоит его опасаться. Он не больше и не меньше, чем при начале операций в Ираке или Афганистане.
– В Ираке и Афганистане мы получили негласные заверения русских о невмешательстве. Честно скажу – опасения насчет твоего плана у меня серьезные. Но не настолько, чтобы не дать ему шанс на серьезную проработку.
– Я знаю, что ты не любишь документы. В папке были только несколько страниц общего описания. Если есть желание, я предоставлю полный вариант с раскладом по привлечению сил, с действующими лицами и планируемым применением активов.
– Не надо мне полный расклад. Ты мне вот что скажи. У тебя есть уверенность в том, что после события ты сможешь контролировать первое лицо в Кремле? Не получится ли так, что вся наша энергия опять уйдет в свисток, а Россия в очередной раз вывернется и станет еще сильнее.
– С русскими стопроцентной уверенности быть не может. Но у нас есть все основания полагать, что этого кадра мы сможем прибрать к рукам с очень большой вероятностью. По словам директора ЦРУ, мы ведем его уже лет пятнадцать, с того момента, как его последний раз вышвырнули из правительства. Из них пять очень плотно. Обложили со всех сторон: слабости, друзья, вторичные контакты – все в нашу пользу. Материала намыли море. Так что если он не захочет облажаться на всю страну и загреметь за решетку лет на десять, то будет сотрудничать. К тому же надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого шанса. Войти в историю как демократизатор России, как человек, освободивший народ от тирании! Ты просто послушай, как звучит.
– Ты сам себя послушай, – в смешке президента чувствовался сарказм. – Какая, нахрен, демократия? Какая тирания? Оставь ты эти штампы для глупеньких госдеповских интерночек27. Мы-то с тобой понимаем, что происходит.
– Но звучит красиво. Мы на этих штампах Советский Союз развалили.
– Да… Сейчас бы в России такого, как их первый президент. Только ему ведь место освободить надо. В этом ты прав.
– Будет тебе такой же. Даже лучше.
– Хорошо. Считай, что твое предложение одобрено для дальнейшей разработки. Собирай полноценную рабочую группу: ЦРУ, КНШ, АНБ – всех, кого сочтешь нужным. Но только топов. Вам две недели на предварительное планирование. Потом ко мне с докладом. Меня в этом деле не светить. Записей не вести. Абсолютная тишина и секретность. Если что – я ничего не знаю. Все это ваша инициатива. И не дай бог это дерьмо вылезет наружу, тогда ваши яйца будут висеть у меня в кабинете прямо под портретом Джорджа Вашингтона.
– Да, сэр. Мудрое решение, сэр, – с готовностью ответил советник. – А теперь можно позавтракать? А то с утра во рту кроме кофе ничего не было. Подожди-ка, – он достал из кармана пальто смарт и несколько секунд читал сообщение, потом повернулся к президенту и уважительно покивал головой. – В Белграде во время закрытой вечеринки югославская полиция арестовала четырех руководителей ВАДА, которые были там в командировке. Их обвиняют в педофилии. Девочкам из эскорта, которые их обслуживали, было по 16-17 лет. По местным законам они могут получить серьезные сроки.
– Ну и черт с ними. Нам-то что, – безразлично махнул рукой президент.
– Это топы ВАДА. Наши люди. Те самые, что гадили России на протяжении последних двадцати лет. Спортсменов их отстраняли, национальные команды на олимпиады не пускали.
– Ты думаешь, это русские?
– Фактов нет. Но вполне возможно. С Сербией у них очень хорошие отношения. Белградская полиция взяла канадца, американца, шведа и англичанина, как раз тех, кто особенно активно выступал против России.
– Интересно. Очень интересно. Но если так, то это чистый плагиат. Русские действуют нашими методами.
– Дело не в методах, дело в эффективности, – задумчиво проговорил Груман. – Ладно, поручим госдепу с этим разбираться. А сейчас мне нужен завтрак.
– А ты прожорливый! – президент шутя ткнул своего друга в плечо. – Хотел бы сказать, что худеть надо, да тебе уже некуда.