Да, по всей вероятности, законы «однообразно плетущейся вокруг жизни темного царства» действуют и в пьесе Островского «Бесприданница». Проследить, как эта «вяло и однообразно плетущаяся» бряхимовская жизнь задушила юное, талантливое существо — Ларису,— вот, очевидно, задача, которую мог ставить перед собой Островский.
Еще раз вспомним утверждение А. Н. Островского, что «только то произведение можно признавать истинно художественным, «в основании (которого. — А. П.) лежит глубокая мысль... не в отвлеченной форме — в виде сентенции,— а в живых образах и, для первого взгляда, как будто случайно «сошедшихся в одном интересе»... (благодаря которому.— А. П.) эта мысль ясна и прозрачна».
Теперь становится ясным, зачем в «одном интересе» как бы «случайно сошлись» и Гаврило, и Иван, и Кнуров, и все остальные появляющиеся в I акте действующие лица. Духота, скука, тоска «полдня воскресного дня!» — вот «единый интерес» всех появляющихся в I акте обитателей Бряхимова; вот то, что так или иначе диктует их сегодняшние поступки.
Пушкин утверждал, что «автора надо судить по законам, им самим над собою поставленным».
Думается, что мы теперь с полным основанием можем сказать, что вскрыли исходное событие пьесы «Бесприданница» верно, ибо следовали тому художественному закону, который «сам над собою поставил» Островский.
Итак, на примере анализа пьесы Островского можно сделать еще некоторые выводы:
1)Исходное событие только тогда вскрыто верно, когда оно является таковым для всех лиц, действующих с начала пьесы до момента появления нового крупного события.
2)Наблюдается четкая закономерность: любое событие (исходное, крупное или менее крупное) всегда определяется тем, что заботы всех лиц, действующих в данном куске пьесы, сходятся в одном интересе, то есть их поступки диктует одно событие.
3)Эта общность забот действующих лиц вокруг одного события является критерием верности вскрытого нами события; то есть благодаря этому признаку мы убеждаемся в том, что данное событие является событием самой пьесы, а не придумано нами, не привнесено в пьесу извне.
Глава VIII
ЗНАЧЕНИЕ ИСХОДНОГО СОБЫТИЯ ДЛЯ ПОСТИЖЕНИЯ ПРЕДЛАГАЕМЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ПЬЕСЫ
«Позвольте,— опять могут возразить оппоненты,— вы говорите о методе действенного анализа, как о методе, в котором все анализируется прежде всего действием или событием, из которого вытекает это действие; а между тем для определения одного исходного события занялись изучением не только предлагаемых обстоятельств пьесы, но подняли много исторического материала, изучали эпоху, быт, проштудировали высказывания автора и критическую литературу о нем!»
Да, метод действенного анализа не отменяет ничего того, что было сделано автором системы прежде,— новый метод только как бы собирает все, фокусирует, ставит все на единую прочную основу.
«...Станиславский не случайно избрал событие в качестве исходного момента всей работы режиссера и актера над пьесой и ролью. Определяя событие и действия, режиссер невольно выхватывает все более широкие пласты предлагаемых обстоятельств, все глубже погружается в мир пьесы...
...Определяя событие, мы создаем себе наиболее устойчивый плацдарм для творчества. Событие — это фундамент, на котором стоит здание пьесы.
Вместе с тем это — как крючки с приманкой, на которые попадается рыба,— предлагаемые обстоятельства. События без предлагаемых обстоятельств мертвы. Режиссер или актер, не сумевший вытащить на поверхность всю совокупность предлагаемых обстоятельств, неминуемо создает схематичный спектакль или роль...
...(Но), если мы с самого начала окунемся во все богатство предлагаемых обстоятельств, лексики, характеров,— у нас разбегутся глаза...
Ставя себе вопрос, «что происходит в пьесе?» и отвечая на него, мы дисциплинируем свое воображение, не даем себе права бродить вокруг и около пьесы. Мы призываем свое воображение к объективным фактам. Мы в какой-то мере следователи фактов...»[68]
Исходя из этой позиции, значение верно вскрытого «исходного события» — первого крупного факта — трудно переоценить.
Действительно, если бы мы не были столь придирчивы к себе в определении исходного события и действий персонажей, вытекающих из этого события, то разве нам потребовалось бы столь подробно изучать и все предлагаемые обстоятельства, и быт, и эпоху?.. Разве мы смогли бы понять значение для Островского поведения таких персонажей, как Гаврило или Иван, кажущихся на первый взгляд (!!) не столь уж и необходимыми... Если бы мы не были столь придирчивы к себе в строгом соблюдении правила «обязательной общности события для всех действующих лиц», то разве мы поняли бы, что привело в это утро на бульвар Кнурова, зачем тут болтается Вожеватов, почему «таскает на бульвар» Карандышев Ларису?.. Значение определения исходного события для всего последующего анализа пьесы очень велико.
Но, прежде чем перейти к всестороннему рассмотрению значения исходного события для всего последующего анализа пьесы, мы вынуждены задержаться на одном важном моменте.
Несмотря на огромную режиссерскую, педагогическую и литературную работу, которыми М. О. Кнебель развивает, утверждает, проводит в жизнь метод действенного анализа, несмотря на то, что этот метод проявляется и в педагогической, и в режиссерской работе такого крупнейшего современного режиссера, как Г. А. Товстоногов, несмотря на то, что круг сторонников этого метода все более расширяется, несмотря на все это,— метод действенного анализа все еще является новым методом, только еще осваиваемым широкой режиссерской и актерской массой... Поэтому даже среди самых искренних, самых страстных сторонников нового метода существуют, и это совершенно естественно, разные в толкования того или иного положения нового метода. Способ определения исходного события имеет различные толкования. Существует, например, такая точка зрения: исходное событие — это то, без чего не началась бы данная история. Если бы оно не случилось, ничего не произошло бы...
Что же, как будто бы такое определение ни в чем не расходится, со всем тем, что было нами высказано по поводу исходного события. Но это только видимое совпадение. В таком определении признаков исходного события есть очень серьезная на наш взгляд, опасность.
Давайте попробуем, пользуясь таким определением исходного события, установить, «без чего не началась бы данная история» в пьесе «Бесприданница». Вполне возможен такой ответ: данная история не могла бы начаться, если бы год назад Лариса не полюбила бы Паратова, а он бы ее не бросил.
Действительно, только благодаря этому факту развернулась вся последующая фабула пьесы. Та самая фабула, которую мы уже один раз попытались изложить в этой главе.
Но если исходное событие таково: «год назад Паратов бросил влюбленную в него Ларису!», то что же играть в I акте исполнителям ролей, которых это событие абсолютно не касается, таким, как Гаврило, Иван, Кнуров? Ведь никто из вышеупомянутых лиц не только не помнит этой истории (Лариса — Паратов), но некоторые даже и понятия о ней не имеют (Кнуров, Иван)! Для Паратова, для Ларисы, для Карандышева, для Огудаловой то, что случилось год назад, не прошло бесследно; возможно что происшедшее не покидает их сознания и до сегодняшнего дня. Но для всех остальных действующих лиц этот, происшедший год назад случай решительно ничего не дает для их сегодняшнего поведения. А зачем-то же вывел автор на сцену в самом начале пьесы именно таких лиц, как Гаврило, Иван, Кнуров?!