И при всем том, Батюшков так же слишком мало оправдал на деле свою любовь к итальянской поэзии, как и к древней. Почему это – увидим ниже.
Страстность составляет душу поэзии Батюшкова, а страстное упоение любви – ее пафос. Он и переводил Парни и подражал ему; но в том и другом случае оставался самим собою. Следующее подражание Парни – «Ложный стыд»{9} – дает полное и верное понятие о пафосе его поэзии:
Помнишь ли, мой друг бесценный,Как с Амурами, тишком,Мраком ночи окруженный,Я к тебе прокрался в дом?Помнишь ли, о друг мой нежной!Как дрожащая рукаОт победы неизбежнойЗащищалась – но слегка?Слышен шум – ты испугалась;Свет блеснул – и вмиг погас;Ты к груди моей прижалась.Чуть дыша… блаженный час!Ты пугалась; я смеялся.«Нам ли ведать, Хлоя, страх?Гименей за все ручался,И Амуры на часах.Все в безмолвии глубоком,Все почило сладким сном!Дремлет Аргус томным окомПод морфеевым крылом!»Рано утренние розыЗапылали в небесах…Но любви бесценны слезы.Но улыбка на устах,Томно персей волнованьеПод прозрачным полотном,Молча новое свиданьеОбещали вечерком.Если б зевсова десницаМне вручила ночь и день:Поздно б юная денницаПрогоняла черну тень!Поздно б солнце выходилоНа восточное крыльцо;Чуть блеснуло б и сокрылоЗа лес рдяное лицо;Долго б тени пролежалиВлажной ночи на полях;Долго б смертные вкушалиСладострастие в мечтах.Дружбе дам я час единый,Вакху час и сну другой;Остальною ж половинойПоделюсь, мой друг, с тобой!
В прелестном послании к Ж*** и В*** «Мои пенаты»{10} с такой же яркостию высказывается преобладающая страсть поэзии Батюшкова:
И ты, моя Лилета,В смиренный уголок.Приди под вечерокТайком, переодета!Под шляпою мужскойИ кудри золотыеИ очи голубые,Прелестница, сокрой!Накинь мой плащ широкой,Мечом вооружисьИ в полночи глубокойВнезапно постучись…Вошла – наряд военныйУпал к ее ногам,И кудри распущенныВзвевают по плечам,И грудь ее открыласьС лилейной белизной:Волшебница явиласьПастушкой предо мной!И вот с улыбкой нежнойСадится у огня;Рукою белоснежнойСклонившись на меня,И алыми устами,Как ветер меж листами,Мне шепчет: «Я твоя,Твоя, мой друг сердечной!..»Блажен, в сени беспечнойКто милою своей,Под кровом от ненастьяНа ложе сладострастья,До утренних лучейСпокойно обладает,Спокойно засыпаетБлиз друга сладким сном!..
Уже потухли звездыВ сиянии дневном,И пташки теплы гнезды,Что свиты под окном,{11}Щебеча покидаютИ негу отрясаютСо крылышек своих;Зефир листы колышетИ всё любовью дышитСреди полей моих;Все с утром оживает,И Лила почиваетНа ложе из цветов…И ветер тиховейнойС груди ее лилейнойСдул дымчатый покров…И в локоны златыеДве розы молодыеС нарциссами вплелись,Сквозь тонкие преградыНога, ища прохлады,Скользит по ложу вниз…Я Лилы пью дыханьеНа пламенных устах.Как роз благоуханье,Как нектар на пирах!
Окончательные стихи этой прелестной пьесы представляют изящный эпикуреизм Батюшкова во всей его поэтической обаятельности;
Пока бежит за намиБог времени седойИ губит луг с цветамиБезжалостной косой,Мой друг! скорей за счастьемВ путь жизни полетим;Упьемся сладострастьемИ смерть опередим;Сорвем цветы украдкойПод лезвием косыИ ленью жизни краткойПродлим, продлим часы!Когда же Парки тощиНить жизни допрядутИ нас в обитель нощиКо прадедам снесут —Товарищи любезны!Не сетуйте о нас!К чему рыданья слезны,Наемных ликов глас?К чему сии куренья,И колокола вой,И томны псалмопеньяНад хладною доской?К чему?.. Но вы толпамиПри месячных лучахСверитесь и цветамиУвейте мирный прах;Иль бросьте на гробницыБогов домашних лик,Две чаши, две цевницы,С листами павилик:И путник угадаетБез надписей златых.Что прах тут почиваетСчастливцев молодых!
вернуться
9
У Батюшкова это стихотворение называется «Ложный