Хотя в обычной жизни конторщик — явление знакомое, его никогда еще не делали предметом литературного описания. По крайней мере, насколько мне известно. Наверное, застенчивый молодой человек с пером и счетами в руках — слишком будничный, слишком наивный персонаж. Ему не хватает интересной бледности и порочности, чтобы служить материалом для господина сочинителя. А мне он как раз сгодится. Для меня было удовольствием заглянуть в его маленький, свежий, некошеный мир и найти в нем тенистые уголки, освещенные нежным солнцем. Конечно, во время этой экскурсии на лоно природы я многое проморгал и пропустил много приятных местечек, как это часто бывает в путешествиях. Но даже если я изобразил лишь кое-что из многого, то и это немногое может быть предложено вашему вниманию и стать занимательным и не слишком утомительным чтением. Прости мне, читатель, это предисловие, но предисловия — слабость веселых писателей. И я здесь не исключение. Прощай и прости меня.
Карнавал
Конторщик — молодой человек между 18 и 24 годами. Встречаются и пожилые конторщики, но мы их здесь не рассматриваем. Конторщик опрятен в одежде и ведет размеренный образ жизни. Неаккуратных мы здесь не рассматриваем. Впрочем, число последних пренебрежимо мало. Конторщик по призванию не обнаруживает особой живости ума; а тот, кто обнаруживает, — плохой конторщик. Настоящий конторщик почти не позволяет себе выходок и излишеств; как правило, он не обладает пламенным темпераментом, зато его сильные стороны — прилежание, такт, приспособляемость и множество прочих свойств (такой смиренный человек, как я, даже отчасти или вовсе не решится упомянуть). Он может быть и очень душевным, и очень отважным человеком. Я знаю одного, который во время пожара сыграл большую роль в спасении людей. Конторщик в мгновение ока может превратиться в спасателя, и уж тем более в героя романа. Почему же конторщики так редко становятся литературными героями? Грубая ошибка, давно пора ткнуть в нее носом отечественную словесность. В политике и прочих общественных вопросах сильный тенор конторщика почти не слышен. Он держит язык за зубами, да-да, за зубами! Кое-что нужно отметить особо: конторщики это богатые, прекрасные, самобытные, великолепные натуры! Они богаты в любом отношении, прекрасны во многом, самобытны во всем и великолепны по определению. Талант к письму легко делает из них писателей. Я знаю двух, трех, чья мечта стать писателем уже осуществилась или осуществляется. Конторщик — скорее, верный любовник, чем любитель пива. Даю голову на отсечение. Ему нравится любить и быть любимым, а уж в галантности и обходительности ему нет равных. Недавно одна барышня сказала, что выйдет замуж за кого угодно, лишь бы не за конторщика. Она, дескать, не желает прозябать в нищете. А я скажу, что у этой барышни дурной вкус, а сердце еще ужаснее. Конторщик хорош во всех отношениях. Мало у кого под солнцем найдется столь чистая душа. Разве он привык посещать подстрекательские и радикальные собрания? Разве он такой же распутный и самонадеянный тип, как художник? Такой жадный, как крестьянин? Такой спесивый, как директор? Директора и конторщики — две разные вещи, Два мира, удаленные друг от друга, как Земля и Солнце. Нет, душа торгового служащего так же чиста и бела, как его стоячий воротничок, а кто хоть раз видел конторщика с небезупречным воротничком? Хотелось бы знать кто?
Внешность обманчива
Поэт, презираемый миром и забывший в своей одинокой мансарде хорошие манеры, может быть застенчивым, но конторщик куда более застенчив. Когда он предстает перед начальством (гневная жалоба на устах, белая пена на дрожащих губах), разве не являет он собою само смирение? Даже голубь не мог бы отстаивать свои права более мягко и смиренно. Конторщик сто, нет, тысячу раз обдумает то, что хочет предпринять, но до дрожи боится принимать решение и действовать. Горе тому, кто станет его врагом, будь это сам господин директор! А вообще-то конторщик доволен своей участью. Он с комфортом ведет письменное существование, предоставив мир — миру, а споры — спорщикам. Он умен и даже мудр и делает вид, что доволен своей судьбой. В процессе монотонной и монохромной писанины у него нередко появляется шанс ощутить себя философом. Он обладает врожденным талантом спокойно нанизывать мысль на мысль, задумку на задумку, идею на идею. Он с удивительной ловкостью сцепляет свои молниеносные озарения в колоссальное сооружение, подобное товарному поезду необозримой длины: пар спереди, пар сзади, вперед на всех парах! Об искусстве, литературе, театре и прочих не слишком ему доступных вещах конторщик умеет рассуждать часами, проницательно, тактично и осмотрительно. Особенно в конторе, когда ощущает свою ответственность за всеобщее благо. Тут в контору врывается шеф и гаркает: Черт побери, о такой дряни и говорить не стоит, брысь! На этом культурный диалог обрывается, а конторщик вновь становится самим собой. Без сомнения, конторщик в высшей степени способен к перевоплощениям. Он может бунтовать и покоряться, проклинать и молиться, юлить и упрямиться, лгать и говорить правду, лебезить и возмущаться. В его душе, как и в душах других людей, теснятся самые разные чувства. Он любит подчиняться и легко обижается. Что поделаешь, обид он не прощает. Не хотелось бы повторяться, но все же: разве есть на свете существо более деликатное, послушное, справедливое, чем он? Он заботится о своем образовании, а как же! Он посвящает наукам большую часть жизни, тратит на них прорву времени. Он почувствовал бы себя оскорбленным, посмей кто-нибудь отрицать, что он блистает в науках так же, как в своем ремесле. Он настоящий мастер своего дела, но стесняется это показать. Эта очаровательная привычка иногда заводит его даже слишком далеко: он предпочитает свалять дурака, чем показать свое превосходство, за что и терпит незаслуженную ругань начальства. Но какое дело до нее гордой душе!