— С другой стороны, они там в Евразии только раз в месяц в баню ходят. Спросите хоть Цецилию. Или лучше Петровича.
— Да ты, Густав, молчи! Тебя каким мылом ни три, контру не отмоешь.
— Вот-вот, патриот разговорился. По Рязани своей скучать изволите, Петрович? Ностальжи де ла бу, иначе не назовешь. Сколько лет тут живете, а все в хлев тянет. Хотя, казалось бы, на местной женат.
— Ты бабу мою, Густав, не трожь. Она хоть местная, да полукровка. У местных ваших клитора днем с огнем не сыщешь. Рыбы!
— Петрович! При дамах!
— Оттого мужик тут в педрильство и кидается. Или на демонстрации. Часто не знаешь, какую статью ему шить.
— Базиль Модестович, он наше национальное достоинство оскорбляет!
— Господа министры, господа министры, не ссорьтесь.
— Я всегда считал, что иностранец не должен быть министром внутренних дел. Иностранных — пожалуйста, а внутренних — нет.
— Контра ты, Густав, нераскаянная. Не говоря — клитор дело внутреннее. Ну, да откуда тебе знать-то с твоей местной.
— Да как вы смеете!
— Да как вам, Петрович, не стыдно!
— Господа, господа, не ссорьтесь.
— Министру внутренних дел стыд неизвестен, Цецилия. Министр внутренних дел — он как гинеколог.
— Я всегда считал, что иностранцу нельзя...
— Господа министры, господа министры, успокойтесь. Во-первых, Густав, ты не прав. Министр внутренних дел...
— И юстиции.
— ...и юстиции должен быть иностранцем. Гарантия большей объективности, и никакого непотизма. Вспомним римское право. Плюс всегда лучше, если угнетатель — а закон всегда угнетатель — чужеземец. Лучше проклинать чужеземца, чем соотечественника. На этом все империи держатся. Вспомним цезарей, в худшем случае Сталина. Своего рода психотерапия. Здоровей ненавидеть чужого, чем своего.
— Ой, записываю.
— Но я не могу голосовать вместе с человеком, который оскорбляет достоинство моей нации!
— Если бы он был свой, то да, тогда бы ты, Густав, не мог. Но поскольку он иностранец — можешь. Ибо он ведет себя естественно. Более того: благодаря его естественности и ты ведешь себя естественно, приходя в бешенство. Что есть естественная реакция. Это, значит, во-первых. Во-вторых, гинекологические его наблюдения если и оскорбительны для достоинства нации, то только для ее половины. Вот даже Цецилия не реагирует.
— Ей что. У нее четверо детей. Скуластенькие. Или потому что знает, что Петрович преувеличивает. То есть преуменьшает.
— Погорячился он, Базиль Модестович.
— Погорячился ты, Петрович?
— Ага.
— В любом случае достоинство нации не размером этой вещи определяется. И в любом случае мы должны заботиться о достоинстве всей нации. Поэтому прибавим еще восстановление флага и гимна, которые до Перемены К Лучшему существовали, а? Ты как на это, Петрович?
— Я чего, я за. Хотя чего он символизировал — никогда не мог добиться. Даже пыткой.
— Ну-ка, Цецилия, по твоей части.
— Серые полосы на белом поле. Символизируют местный климат. Погоду вообще.
— На телепомехи похоже.
— А я на американский флаг грешил.
— Или на кошачью спинку.
— Значит, восстанавливаем Цвета Национальной Погоды. Гимн?
— Гимн, Базиль Модестович, был не Бог весть что. Можно было петь на мотив или «О май дарлинг Клементайн» или «Кукарачи». Как «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес».
— Н-да, Сам может фыркнуть.
— Не понять.
— Понять неправильно.
— Может, ихний обработать?
— Не будем впадать в крайности.
— Десять же минут осталось.
— Как насчет «Тэйк файв» Брубека? Холодно и энергично.
— Жив он: авторские платить — казны не хватит.
— Может, что-нибудь народное?
— «Слезы рыбачки»?
— Заунывно.
— «Где мой милый»?
— Сам не поймет.
— Ясно, что в Сибири.
— Может, «Милый край, не расстанусь с тобой»!?
— Это лучше.
— Гораздо лучше.
— Музыка и слова народные.
— Никакой идеологии.
— Я это для себя всегда на мотив «Маленького цветка» Сиднея Беше пою.
— Ну-ка, ну-ка.
Цецилия поет.
— «Милый край, не расстанусь с тобой / Ни за что никогда не покину тебя». Ой, я сегодня не в голосе.
— Недурно, недурно.
— Совсем недурно.
— Так голосуем, господа министры? (Напевает.) Милый край, не расстанусь с тобой, пум-пум-пум-пум-пум-пум-пум, пум-пум-пум-пум-пум.
— Голосуем, голосуем.
— Исторический момент.
— Великое — пум-пум-пум-пум-пум-пум — событие.
— Поворот на 180 градусов.
— Демократия.
— И волки сыты, и овцы целы.