Г-н Греч написал два романа, принадлежащие к позднейшей литературной его деятельности. Он заплатил ими дань времени. Теперь все пишут романы или повести. Оно и легко и выгодно. Но и в романах Греч остался самим собою – литератором. «Черная женщина» есть второй его роман; но так как это полное собрание его сочинений начинается ею, то мы прежде скажем слова два о ней. Роман, как говорится, сказка добрая. Он читается скоро и с удовольствием. Главный его недостаток состоит в романической запутанности на манер романов XVIII века. Это влияние старины, очень понятное в пожилом человеке. Будь роман проще и короче, он был бы гораздо лучше. Герой романа добрый, но слабый до пошлости человек, который вечно страдает от своей бесхарактерности, которого не бьет только ленивый и который поэтому не возбуждает к себе никакого участия. Но вокруг него толпятся интересные портреты, верно списанные с общества того времени. В лице Алимари автор заплатил дань идеальности, которая совсем не в характере его таланта. Оттого из этого лица и вышел какой-то фантом, составленный из риторства, резонерства и мистицизма. Основная мысль целого романа есть оправдание возможности духовидений. Но этой-то мысли роман г. Греча и обязан преимущественно своим успехом. Не входя в отчетливые объяснения по этому предмету, которые бы могли завести нас далеко, мы скажем только, что для нас собственно самый исступленный и, следовательно, самый болезненный мечтатель лучше, нежели рассудительный человек, для которого всё в жизни ясно и определенно, как 2 × 2 = 4. Вера в чудесное есть добрый элемент в человеке, признак благоговейного и трепетного предощущения таинства жизни; только надо, чтобы эта вера была просветлена мыслию, иначе она может перейти в суеверие и изуверство. Во всяком случае, успех романа г. Греча «Черная женщина», по нашему мнению, говорит много в пользу нашего общества, как доказательство, что в нем есть живая потребность внутренней жизни. Если бы роман был проще и короче, мы еще прочли бы его, еще с большим удовольствием; а то ничтожность главного лица, запутанность и натяжки в запутывании и распутывании происшествий часто ужасно утомляют читателя. Например, таинственный Алимари дает Кемскому бумажку, говоря, что она ему пригодится. Кемский, получа в сражении жестокую рану, падает и вынимает из-за пазухи записную книжку, чтобы взглянуть в последний раз на медальон с портретом своей жены; из книжки выпала записка Алимари, и Кемский, по какому-то инстинкту (по какой-то натяжке, по нашему мнению), прочел ее вслух. Французский полковник спасает его от смерти. Таких хитросплетений в «Черной женщине» гораздо больше, нежели сколько их было бы нужно для простоты и естественности в рассказе событий. Равным образом, есть много сценических натянутостей на манер романов бабушки Жанлис; монологи Алимари и Кемского часто чересчур длинны и фразисты. Алимари рассказывает свою историю, и чуть дело дойдет до воспоминания о его жене, он непременно остановится, чтобы утереть слезу, задушить вздох, а иногда и расплакаться. Но, несмотря на всё это, прекрасный рассказ, многие удачно и верно схваченные черты с общества и времени, множество дельных мыслей, замечаний, местами искусство, местами даже теплота рассказа – всё это делает то, что «роман читается».
«Поездка в Германию, роман в письмах» была дебютом г. Греча на романическом поприще, и дебютом столь удачным и успешным, что как-то невольно жалеешь, зачем г. Греч не остался при одном дебюте. «Поездка в Германию» несравненно выше «Черной женщины». Простота происшествия, простота и, вместе с нею, одушевление, игривость рассказа, верность, естественность в картинах, в изображении характеров, прекрасный, образцовый язык – всё это делает «Поездку в Германию» одним из примечательных явлений русской литературы. Представьте себе, что к вам пришел на вечер умный, образованный, любезный, пожилой и опытный человек, словом, один из бывалых людей, и притом обладающий даром рассказа; представьте себе, что он хочет занять вас одним из многочисленных своих воспоминаний, и без всяких авторских претензий рассказывает вам простую быль, простое, но тем более интересное событие действительной жизни; вызывает давно знакомые образы, дает им жизнь, заставляет их снова действовать, волноваться, стремиться, желать, любить… Вы не видите, как прошел вечер, вы не замечаете, что уж давно полночь… рассказ кончен, а вы всё еще слушаете… и со вздохом и улыбкою грустного удовольствия подаете доброму рассказчику руку и от души жмете его руку… Вот впечатление от прочтения «Поездки в Германию», и вот лучшая ее характеристика; по крайней мере, мы не умеем сделать лучшей. Герой этого рассказа – лицо нисколько не идеальное, но тем более интересное (идеальность надоела нам). Это простой, неглупый, образованный и благородный человек, у которого есть и душа и характер. Героиня тоже простая девушка, без всякой идеальности, но в которую тем больше можно влюбиться без памяти. Картины петербургского чиновничества, семейного быта петербургских немцев, очерки некоторых оригиналов, достолюбезных чудаков, а главное – простота в происшествии, в рассказе, в чувствах, в языке, но простота, которая соединена с одушевлением, сердечною теплотою, – всё это так мило, так занимательно, что и не видишь, как переворачивается лист за листом, а прочтя последний, с досадою встречаешь «конец». О языке нечего и говорить: молодые люди, которые, не посвящая себя литературе, хотят знать отечественный язык, а тем более молодые литераторы, которые хотят хорошо писать на нем, найдут чему поучиться у Греча. Сии и ибо (оных г. Греч не употребляет, хотя и горячо отстаивает их от г. Сенковского) не составляют действительного и важного недостатка в слоге г. Греча, особенно для меня: читая хорошую книгу, даже вслух, я вместо сих, ибо и оных произношу эти, потому что, они, и так привык к этому, что часто хвалю книгу за отсутствие в ней не любимых мною слов. Советую всем враждующим против сих ибо и оных воспользоваться моим изобретением.{10}