Посвящается Татьяне Шапиро
«В холодных душах свет зари…»
Георгию Иванову
В холодных душах свет зари,
Пустые вечера.
А на бульварах газ горит,
Весна с садами говорит.
Был снег вчера.
Поет сирень за камнем стен,
Весна горит.
А вдалеке призыв сирен,
Там, пролетая сквозь сирень,
Автомобиль грустит.
Застава в розовом огне
Над теплою рекой.
Деревня вся еще во сне,
Сияет церковь на холме,
Подать рукой.
Душа, тебе навек блуждать
Средь вешних вьюг.
В пустом предместьи утра ждать,
Где в розовом огне года
Плывут на юг.
Там соловей в саду поет,
Клонит ко сну.
Душа, тебя весна зовет,
Смеясь, ступи на тонкий лед,
Пойди ко дну.
Сирени выпал легкий снег
В прекрасный час.
Огромный ангел на холме,
В холодном розовом огне
Устал, погас.
Древняя история полна
Голубых и розовых звезд,
Башен, с которых заря видна,
Бабочек, сонно летящих на мост.
Тихо над Римом утро встает,
Ежась, солдат идет,
Блещет в море полярный лед,
Высоко над землей соловей поет.
Так высоко, так глубоко, так от земли далеко,
Медленно в траурном небе белый корабль плывет.
Мертвое солнце на нем живет,
Призрак с него поет:
«Воздуха лед потеплел,
Это весна пришла.
Радуйся тот, кто сегодня умрет на земле,
Кто не увидит, что в парке сирень расцвела».
Так далеко, так глубоко, так от земли далеко,
Черные трубы поют на мосту,
Белые флаги подняв в высоту,
Римское войско идет.
Бабочки тихо летят над ним,
А над каждым железный нимб.
Тихо над статуей солнце встает.
Будут новые дни
— «Слава тому. кто не ждет весны,
Роза тому. кто не хочет жить»,
Змей — соловей в одеяньи луны
В розовом парке свистит.
— «Спите и ждите, дети — цари,
Полночь, отыди, утро, прийди.
Все будет так, как снилось в море,
Все будет так, как хотелось в горе»
Вечность поет на заре.
В розах молчит Назарет.
«Луна моя, Ты можешь снова сниться…»
Т.А.Ш.
Луна моя, Ты можешь снова сниться.
Весна пройдет.
Во сне на солнце возвратится птица,
Разбивши лед.
Над белым домом сон морей весенних,
Свет облаков,
И нежный блеск светло-зеленой сени,
Огни веков.
Детей проворный бег навстречу снегу,
Их страшный рост,
Паденье роз в лоснящуюся реку,
Скольженье звезд.
Блеск соловья в темно-лиловой ночи,
Звучанье рук.
Река откроет голубые очи,
Рассвет вокруг.
И алый ветер над пустым забором,
Любовь, любовь.
И краткий выстрел, пробудивший горы,
Рожденье слов.
Паденье дома белого в ущелье,
Отлив войны.
В кафе игра пустой виолончели
В лучах луны.
Смотри, как быстро синий луч мороза
Ползет вослед.
На цыпочках крадется в грезы
Ночной скелет.
И как олень по снегу тундры млечной,
Бежит любовь,
Но все ж на дне реки светает вечность,
А в жилах кровь.
Хоть сто смертей грозят святому зверю,
Святой весне,
И важно ходит за стеклянной дверью
Палач во сне.
Хотя во тьме склоняется секира
К моей руке,
И тень лежит огромная от мира
На потолке.
Голубая душа луча
Научила меня молчать.
Слышу сонный напев ключа,
Спит мой садик, в лучах шепча.
Замолчал я, в песок ушел,
Лег на травку, как мягкий вол,
Надо мной жасмин расцвел,
Золотое успенье пчел.
Я спокоен, я сплю в веках,
Призрак мысли, что был в бегах,
Днесь лежит у меня в ногах,
Глажу я своего врага.
Я покорен, я пуст, я прост,
Я лучи отстраняю звезд,
Надо мною качанье роз,
Отдаленное пенье гроз.
Все прошло, все вернулось вновь,
Сплю в святом, в золотом, в пустом.
Боже мой! Пронеси любовь,
Над жасминным моим кустом.
Пусть минуют меня огни,
Пусть мой ангел в слезах заснет.
Все простилось за детства дни
Мне на целую жизнь вперед.
«Мальчик смотрит, белый пароходик…»
Мальчик смотрит, белый пароходик
Уплывает вдоль по горизонту,
Несмотря на ясную погоду,
Раскрывая дыма черный зонтик.
Мальчик думает: а я остался,
Снова не увижу дальних стран.
Почему меня не догадался
Взять с собою в море капитан?
Мальчик плачет. Солнце смотрит с высей
И прекрасно видимо ему:
На корабль голубые крысы
Принесли из Африки чуму.
Умерли матросы в белом морге,
Пар уснул в коробочке стальной,
И столкнулся пароходик в море
С ледяною синею стеной.
А на башне размышляет ангел,
Неподвижно бел в плетеном кресле.
Знает он, что капитан из Англии
Не вернется никогда к невесте.
Что навек покинув наше лето,
Корабли ушли в миры заката,
Где грустят о севере атлеты,
Моряки в фуфайках полосатых.
Юнга тянет, улыбаясь, жребий,
Тот же самый, что и твой, мой Друг.
Капитан, где Геспериды? — В небе.
Снова север, далее на юг.
Музыка поет в курзале белом.
Со звездой на шляпе в ресторан
Ты вошла, мой друг, грустить без дела
О последней из далеких стран,
Где уснул погибший пароходик
И куда цветы несет река.
И моя душа смеясь, уходит
По песку в костюме моряка.