Впрочем, и Ветхий Завет уважаем мы, как материнские сосцы, хотя не приемлем млека, потому что молоко вскормившей делается излишним для взрослых, однако же чтут они кормилицу как воспитанные ею. Так и мы не согласны сохранять обрезание, субботу, жертвы, окропления, но извлекаем иную пользу из Ветхого Завета, потому что преподает нам точные уроки о благочестии, о вере в Бога, о любви к ближнему, правде и мужестве и представляет для подражания образцы ветхозаветных святых.
18. О крещении
Вместо же тех кроплений верующим достаточно дара всесвятого крещения, потому что не только дарует нам оставление прежних грехов, но и влагает в нас упование обетованных благ, соделывает причастниками Владычней смерти и Воскресения, дарует нам причастие дара Духа, делает нас сынами Божиими, и не только сынами, но и наследниками Божиими и сонаследниками Христовыми. Крещение не уподобляется, как думают повредившиеся в уме мессалиане, голой бритве, отъемлющей предшествовавшие грехи. Ибо с избытком даруется нам это. А если бы это одно было делом крещения, то для чего крестить нам младенцев, не вкусивших еще греха? Не это одно, но большее и совершеннейшее обещает нам таинство это. Оно есть залог будущих благ, образ будущего воскресения, приобщение Владычних страданий, причастие Владычнего Воскресения, одежда спасения, хитон веселия, светлая риза, лучше же сказать — самый свет. Елицы бо во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал.3:27); и: Елицы во Христа Иисуса крестихомся, в смерть Его крестихомся: да якоже воста Христос от мертвых славою Отчею, тако и мы во обновлении жизни ходити начнем. Аще бо сообразни быхом подобию смерти Его, то и воскресения будем (Рим.6:3–5). Так мудрствовать о всесвятом крещении научил нас божественный апостол, а именно, что, спогребаясь со Христом, будем иметь часть в воскресении. Но здесь требуется учение более таинственное, и, в другом месте написав двенадцать таинственных слов, к ним отсылаем желающих научиться, сами же рассмотрим остающиеся главы.
19. О воскресении
Так, совершая таинство крещения, приемлем упование воскресения, ожидаем же воскресения тел. Это дает видеть само наименование. Ибо воскресение есть восстановление в прежнее состояние; тело же истлевает, разрушается и превращается в прах. Сказано: Изыдет дух его, и возвратится в землю свою (Пс.145:4); и еще: Отымеши дух их, и исчезнут, и в персть свою возвратятся (Пс.103:29). И Сам Творец изрек Адаму: Яко земля еси, и в землю отыдеши (Быт.3:19). Поэтому приведение тела в прежнее состояние справедливо называется воскресением, потому что бессмертная душа не воскресает при этом, а возвращается в тело.
А Маркион, Кердон, Манес и все не допускавшие воскресения тела отрицали вообще будущую жизнь как нечто невозможное. Они думали, что Бог не может созидать без готового вещества, и еще менее возможным для Него признавали привести опять в первоначальный вид то, что однажды разрушилось, обратилось в мелкий прах и с продолжением времени утратилось.
Однако же и они говорят, что Бог, взяв из земли одну глыбу, создал человека. Надлежало же понять, что, как тогда Бог всяческих эту глыбу удобно превратил в тело, сделал из нее многие и различные части тела, так нетрудно Ему из малых этих останков уготовать сущность тела. Ибо и ныне видим это по образу древнего созидания совершающимся в материнской утробе, где из малого вещества семени происходят кости, перепонки, нервы, бьющиеся и кровеносные жилы, кожа, жир, плоть и все прочее, из чего состоит тело, потому что Божию уставу следует природа и, подобно некоему ваятелю, созидает одушевленный памятник; малость вещества, теснота места, окружающая тьма не препятствуют этому созиданию. Поэтому крайнее неразумие — не верить видимому, и особенно когда обещает Бог.