7. Когда разум бывает совершенно без мысли или помысла, это молчание разума, а не чистота молитвы. Одно дело чисто молиться, и совершенно другое — чтобы разум был умолкнувшим от всякого блуждания или прозрения в слова молитвы, и чтобы оставался без движений. Ни один человек не будет настолько неразумен, чтобы благодаря борьбе и силе воли желать обрести это; ибо это дар откровения ума — это превышает меру чистой молитвы и неподвластно воле.[798]
8. Ибо помимо этого, двумя вышеупомянутыми способами возможно разуму блуждать в молитве — или в помышлении о прошениях своих, или в созерцании <сказанного в> в Писании и мудром помышлении о Боге, Господе всего, <которое совершается> неким разумным образом.
9. Кто как–либо по–иному мыслит о чистоте помыслов и собранности разума, <думая>, что есть другой <способ> обрести их, тот недугует в неведении своем и ограничен грубостью своего образа мыслей.[799]
10. Ты же, о мудрый, неподвижности в молитве не требуй от разума, как делают глупцы, ибо этого нельзя ожидать от естества. Но старайся, как делают мудрые, обрести прекрасные движения во время молитвы, а именно помышление о прозрениях Духа[800] и утонченное сознание, которое в час молитвы помышляет об угождении воле Того, Кто есть Создатель всего: это вершина[801] всякой добродетели и всякой молитвы.[802]
11. Когда во всем этом получишь ты благодатную силу[803] и укоренишься в постоянном размышлении о них,[804] станешь ты человеком Божиим,[805] близким к духовным <благам>, а также близким к обретению того, к чему ты неосознанно стремился, а именно, к ощущению Бога,[806] к изумлению разума, удалившегося от всяких образов, и к духовному молчанию, о чем говорят Отцы.[807] Блажен ты, ибо удостоишься великой радости и веселия в Господе нашем. Ему слава и честь. Нас же да усовершенствует Он познанием тайн Своих во веки веков. Аминь.
Беседа 16
1. Хотя раньше мы уже говорили об этом в другом месте, когда представился подходящий случай, не будет утомительным для нас осветить эту тему дополнительно.
2. Осенение есть имя, указывающее на помощь и заступничество, а также на получение небесного дара; например: Дух Святой сойдет и сила Всевышнего осенит Тебя.[808] Другой <вид осенения имеется в виду> в <словах> Десница Твоя, Господи, осенит меня,[809] что является просьбой о помощи; так же, как Я осеню этот город и избавлю его.[810]
3. Итак, мы понимаем, что есть два вида действия в осенении, которое приходит к людям от Бога: одно — таинственно и умственно, другое — действенно. Первое есть освящение, принимаемое посредством божественной благодати; то есть, когда, по действию Духа Святого, освящается человек телом и душой, как было с Елисаветой, Иоанном <Крестителем> и блаженной Марией, благословенной между женами — хотя последнее не сравнимо с другими <видами освящения> и выше <того, что дается> чину тварных <существ>.
4. Но обратимся к частичному <осенению>, которое случается с прочими святыми, словно с членами тела.
5. Таинственный вид осенения, который происходит с некоторыми святыми, есть действенный вид, осеняющий ум; и когда этого осенения удостаивается человек, ум бывает охвачен изумлением и расширен неким божественным откровением. Пока это действие осеняет ум, человек поднят над движением душевных помыслов благодаря причастию Духа Святого. Это то, о чем говорит Апостол Ефесянам в форме молитвы; ибо он хотел научить их этой тайне, когда говорил: Чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего.[811] А для чего это? Дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих.[812]
6. Это один таинственный вид осенения. Когда эта сила осеняет человека, удостаивается он славы нового века через откровение — и это удел, выпавший на долю святых света, о которых говорил блаженный Павел;[813] его удостаиваются те, что получили освящение ума от Духа благодаря их святому и добродетельному образу жизни.
807
О необходимости для ума быть свободным от всяких образов см., в частности, Евагрий. О молитве 67, 114 и 117.