2. «Боже, даруй мне смирение, чтобы мне освободиться от бича <и> чтобы благодаря <смирению> приблизился я даже к тем наслаждениям разума, о которых, пока нет у меня <смирения>, я не знаю, как ни хотелось бы мне узнать о них!» И даст Он тебе дар Духа Своего — <дар>, о котором не можешь ты ни сказать, ни помыслить, насколько он велик. Благодаря ему сокровенным образом сделаешься ты смиренным, если только Он видит, что не хочешь ты отойти в сторону или вообще прекратить неустанно просить об этом, и если не утомляешься ты неизменно приносить эту молитву свою.
3. Поверь, брат мой, что смирение есть некая сила, которую невозможно описать языком и приобрести человеческим усилием. Но по молитве дается оно тому, кому дается, и среди бдений с молениями и горячими прошениями приобретают его.
4. Если хочешь этого, слушай об этом также из Отцов наших: «Внутреннее смирение не приобретает <человек>, если, <будучи> наедине в молитве, не пребывает[1100] он в мысли об этом.
5. Нет у него смирения, потому что не просил о нем и не принуждал себя к <молитве> об этом. Не имеет он покоя, ибо не бодрствовал у врат Господа нашего, не просил и не умолял со слезами и страданием, чтобы это было дано ему».[1101]
Беседа 28
Знаю я, что негодуешь ты на меня за то, что оставил я последовательное <рассуждение> на тему сладости подвижничества, радости и разнообразия дарований, и что подвел тебя к рассуждениям о полезных лекарствах, которые оказываются спасительными[1102] во время опасности. Но не настолько я глуп, чтобы кормить тебя одним медом без какого–либо разнообразия,[1103] тогда как ты совершенно не помнишь, что создан из стихий,[1104] которые легко подвергаются болезням. Кто не посмеется над тобой, если во время скорби не знаешь ты хотя бы об одном способе спастись или о причине болезней?
Беседа 29
1. Удивляюсь я также людям, которые, когда видят человека, трудящегося в чтении Святых Писаний и усердно изыскивающего смысл их,[1105] постоянно пребывающего в собеседовании с этими и подобными размышлениями на тему сокровенного служения, говорят ему некое весьма грубое слово, безвкусное и безумное, вроде: «Сколько бы ни читал ты и ни трудился, труд <твой> бесполезен». Особенно же <удивляюсь я> тем, которые <говорят что–либо> вроде: «Какой смысл в этих исследованиях, и какая польза для тебя праздно проводить время в изыскании смысла Писания и тому подобного? Делом надо заниматься! Если мы исполняем то, что знаем, нам не нужно целыми днями корпеть над Писаниями и заниматься другими подобными вещами».[1106]
2. Не понимают они, что говорят, и не знают, что именно это — то есть чтобы ум человека был наполнен[1107] <мыслью> о божественном домостроительстве и постоянной памятью[1108] о нем благодаря восхитительной мысли, посеянной в <уме> чтением <Писания> и поиском его сокровенного смысла[1109] — <это самое> и есть настоящее дело[1110] и исполнение[1111] всех заповедей Господа нашего.
3. Ибо упражняться только в телесных подвигах — значит идти путем мирян и быть на их уровне.[1112] Но тот, у кого память постоянно связана с Господом нашим посредством чтения и молитвы, кто доискивается той цели, к которой <направлены> движения разума, утешение и надежда на сокровенное,[1113] кто посредством этого[1114] обуздывает ум свой, <дабы не> блуждал среди страстей, а также посредством наслаждения собеседования с Богом[1115] — такой <человек> преуспел во всех добродетелях[1116] и достиг всецелого совершенства[1117] без какого–либо недостатка. Все же прочие, кто — каждый в свою меру — исполняет те или иные добродетели,[1118] находятся ниже этого <человека> на пути <исполнения> заповедей.
1106
Букв. «Зачем исследовать, и какая польза для вас делать себя праздными в поисках созерцаний (te'oryas — духовных значений) и тому подобных вещей? Деятельность — вот что требуется! Если мы исполняем то, что знаем, нам не нужен великий труд над Писаниями и занятия подобного рода».
1112
Букв. «Ибо если человек исполняет только дела, которые совершаются <при помощи> тела — это путь и чин мирян».
1113
Вар. «посредством чтения, молитвы и поиска той цели, которая <предполагает> движения ума, утешение и надежду на сокровенные <вещи>".