20. 1. Если мы защищаемся, мы не совершаем несправедливости, но лишь наказываем совершающих ее. Так что если души бессмертны, то мы оказываем им услугу, убивая [их тела], если же души неразумных все-таки смертны, то, убивая их, мы не совершаем ничего неблагочестивого. 2. Разве, защищаясь, мы не поступаем справедливо? Мы убиваем змей и скорпионов, даже если они и не нападают на нас, чтобы никому другому не пришлось пострадать от них, таким образом мы защищаем род человеческий в общем; так почему же, убивая существ, нападающих на людей, а равно и тех, кто живет вместе с нападающими на людей и на [выращенный людьми] урожай, почему, говорю, убивая их, мы совершаем несправедливость?
21. 1. Если это однажды будет признано несправедливым, то нам нельзя будет пользоваться также ни молоком, ни шерстью, ни яйцами, ни медом[82]. Ибо как, отбирая у человека одежду, ты совершаешь несправедливость, так несправедлив ты и остригая овцу, ведь шерсть есть одежда овцы. И молоко не для тебя появилось, но для новорожденного потомства. Пчела собирает для своего пропитания то, что ты крадешь у нее ради своего удовольствия. 2. И это не говоря о египетском учении, гласящем, что мы совершаем несправедливость, касаясь растений[83]. Если же растения возникли для нас, то и пчела нам рабствует, производя мед, и шерсть растет на овцах, чтобы служить нам украшением и защитой[84].
22. 1. Самим богам приносили в жертву животных, чтобы осуществить благочестие. И среди богов [нами чтятся] Аполлон Волкобойца (Λυκοκτόνος)[85] и Артемида Зверобойца (Θηροκτόνος)[86]. 2. [В этом нет ничего удивительного,] поскольку и полубоги, и все герои — существа, которые выше нас и родом, и добродетелью, — одобряли приношение одушевленных до того даже, что приносили в дар богам и по двенадцать, и по сто жертв. Геракл же, кроме всего прочего, воспевается и как пожиратель быков[87].
23. 1. Что же до давнего предостережения Пифагора, отвращающего людей от поедания друг друга[88], то это глупость[89]. Ибо если бы во времена Пифагора все люди поедали друг друга, то был бы пустым болтуном тот, кто вздумал бы оторвать людей от поедания иных живых существ, с тем чтобы отвратить их от поедания друг друга. Благодаря этому он, скорее, склонил бы их к людоедству, показывая, что равно поедание себе подобных и насыщение мясом свиней или коров. 2. Если же в те времена взаимопожирания не существовало, то зачем был нужен этот догмат? Если он установил этот закон для себя и своих товарищей <...>[90], то это позорное предположение, ибо предполагается, что те, кто жил вместе с Пифагором, пожирали друг друга[91].
24. 1. Впрочем, случиться могло и противоположное тому, к чему он стремился. Ибо если мы откажемся от одушевленных, то потеряем не только доставляемое ими удовольствие и богатство, но погубим и пашни, уничтоженные диким зверьем. Вся земля достанется змеям и птицам, так что пахать станет трудно, и только что посеянное зерно расклюют птицы, а выросшее будет расхищено четвероногими. Столь великий недостаток в пище приведет к горькой необходимости обратиться друг к другу.
25. 1. Впрочем, и сами боги [приходящим к ним с мольбами] часто предписывали исцеления ради вкусить от диких животных — история полна приказами богов принести в жертву и вкусить жертвенное. 2. Когда Геракл иды возвращались в отечество, воины, двигаясь на Лакедемон во главе с Эврисфеем и Проклом, оказались в нужде относительно необходимого — и вот они ели змей, которых дала Земля пищей для армии[92]. 3. Другая армия, страдавшая от голода в Ливии, увидела, как на нее упало облако саранчи[93]. 4. А вот что произошло в Гадаре. Богос, царь мавританский, заколотый позднее в Мефоне по приказу Агриппы[94], попытался наложить руку на Гераклейон[95] — богатейшее святилище. И есть закон, предписывающий жрецам этого святилища каждый день окроплять алтарь кровью[96]. 5. Закон этот возник не по воле людей, но по воле богов — как показало то, что тогда произошло. Так как осада длилась долго, стало не хватать жертвенных животных, и оказавшийся в затруднении священник увидел следующий сон. 6. Ему казалось, что он находится между колонн Гераклейона[97] и видит влетающую в храм напротив алтаря птицу; прилетев, она садится к нему на руку, и он кропит ее кровью алтарь. 7. После этого видения с рассветом он пришел и встал близ алтаря: так же как во сне, он стоял на башне[98] и наблюдал. Увидев птицу, ту же, что и во сне, он стоял недвижно в надежде, что сон станет явью. Спустившись, птица села на алтарь и далась в руки архиерею[99]: таким образом, она была принесена в жертву, и алтарь был окроплен ее кровью. 8. Более известно событие, происшедшее в Кизике[100]. Когда город осаждал Митридат, наступил праздник Персефоны[101], и нужно было принести ей в жертву корову. Священные же стада[102], из коих следовало взять жертву, на которую был уже нанесен знак[103], паслись напротив города [через пролив]. 9. В надлежащий [для жертвоприношения] момент корова замычала и переплыла пролив; стражи открыли ворота; она устремилась бегом и остановилась у алтаря; богине была принесена жертва. 10. Не нелепо, значит, полагать, что наиблагочестивейшее действие состоит в принесении множества жертв, ибо наилучшим для богов оказывается жертва.
82
Шерсть и яйца действительно были запрещены некоторыми античными учениями. Однако речь шла не о том, чтобы не нанести вреда животным, но чтобы не осквернить собственное тело прикосновением к останкам животного либо чтобы не уничтожать зачатки жизни.
83
Как у египтян, так и у пифагорейцев запрет касался только культурных растений, возделываемых человеком. Ср.: Плутарх.
87
См.: Еврипид, фр. 907 Nauck. — У Ямвлиха можно найти следы пифагорейского учения, согласно которому существует иерархия: боги — демоны — полубоги/герои — люди. Следует отметить развитие аргументации: боги хотят, чтобы в их честь убивали животных. Некоторые из них сами убивают животных, а полубоги доходят до того, что едят мясо животных. Речь идет уже об оправдании не только убийства животных, но и употребления их мяса в пищу.
88
У Пифагора, как и у многих учителей Индии, сознававших родственность всех живых существ друг другу, мясоедение как таковое есть родовое понятие для свиноедства, людоедства и проч.
89
Это предание, которое носит народный характер, основывается на смешении убийства животных и мясоедения. В отказе от убийства животных пифагорейцы действительно видели способ отстранения людей не только от этого, но и тем более от убийства себе подобных (см.:
91
О пифагорейском сообществе или о пифагорейских сообществах см.: Порфирий.
94
Об этом персонаже, который во время гражданских войн в Риме неоднократно выступал на стороне Цезаря, а затем на стороне Антония, см.: Дион. XLI, 42; XLIII, 36; XLVIII, 45; L, 11; Плутарх.
95
Это древнее и очень почитаемое святилище, вероятно, было основано финикийцами в честь бога Мелькарта.
96
Силий Италийский (Silius Italicus, III, 14-31) — автор, давший нам наибольшую информацию об обрядах, совершавшихся в Гераклейоне. Он не упоминает о ежедневных жертвоприношениях, но здесь можно найти сходство с тем, что он говорит о вечном огне, горевшем на алтаре.
97
По мнению некоторых авторов, сообщает Страбон (III, 5, 5), под колоннами подразумевались две вершины, которые обрамляли пролив (т. е. с европейской стороны — скала Гибралтар, а с африканской — Djebel Moussa). Другие авторы считают, что это бронзовые стелы (Страбон, III, 5, 5-6, как пишет Посидоний) или стелы из золота и серебра (Филострат.
98
Слово πύργος может обозначать вообще всякое возвышенное строение. На основании данного текста с уверенностью можно сказать только то, что это сооружение находилось вблизи алтаря и было расположено между двумя стелами.
100
Действительно, эту историю передают Плутарх (
102
Здесь речь идет о стадах, предназначавшихся для официальных жертвоприношений. Такая практика была общепринятой.
103
Животных для жертвоприношения отбирал жрец за некоторое время до празднеств. Их помечали специальным отличительным знаком. См.: Геродот, II, 38.