3
Есть часомер и у часов природы,
И у часов, не зримых в высоте:
Кипите вы, беснуйтеся, народы!
Земное все кружится в суете!..
Но он, невидимый, все ходит, ходит,
И мало чей его завидит глаз;
Л между тем торжественно подходит
Давно ожиданный веками час:
Валится прочь земных событий бремя,
И часомер дорезывает время...
ДУМА
Облетел я воздух,
Окатился морем,
Осушился зноем,
Над огнем волканов,
Прокопал до сердца
Глубины земные.
Что ж нашел я в безднах?
Что застал в пучинах?
Что в огнях кипучих,
В толщах подземельных?
Все одно и то же,
То же проявленье
Истины великой:
«Все от Бога — Божье!»
Все колеса движет,
Все пружины ладит,
Всюду сам хозяин —
Всемогущий Бог!
Есть язык у ветра,
Голос у морей;
Жжет огонь словами,
Не молчит земля!
Говорил я с ветром,
С морем говорил,
И разгарный понял
Разговор огней,
И прочел все буквы
В букварях земли!
Что ж! О чем тот громкий
Говор у стихий?
Там у них промчался
Чей-то тайный глас,
Будто уж подкрался
Их последний час,
Будто скоро море
Выхлынет из нор,
И, в стихийном споре,
Слижут цепи гор
Огненны разливы,
И моря — гневливы, —
Вспыхнув, побегут,
И наш брат, как нивы,
Без серпа пожнут!
И, заслышав суд,
Вдруг все расходилось
(Всяк пред горем зол):
Воздух стал изменчив,
Море как котел!
Под землею, стонет,
На земле шумит!
Но один беспечный
Ходит по земле,
Господином гордым
Гордый человек!
Города сгорают;
Море сушу топит!
Буря бурю гонит,
И под нами что-то
Роется в тиши...
Но он глух до гласов,
Для явлений слеп;
Не внимает сердцу,
В небо не глядит.
Все копит да мерит,
Жадный и скупой,
Ничему не верит,
Самодур слепой!
Он рукою машет,
Слыша о судьбах,
И поет и пляшет
На своих гробах...
ПОСТОЯЛЬЦЫ
— Вы снимайте запор,
Отворяйте нам двор;
Мы пришли к вам, семьей, постояльцы.
Мы незримы для глаз,
Не ощупайте нас,
Прикоснувшись, пытливые пальцы.
Не питье, не еда
Нам ваш хлеб и вода, —
Небольшое нам дайте местечко:
Не пиры нам рядить,
Будем смирно мы жить
В уголку, притаившись за печкой...
Мы беды не творим,
Но подчас пошалим:
Завизжим, замяукаем кошкой,
Зазвеним сковродой;
То старик с бородой
Постучится к вам ночью в окошко.
Но зато от воды,
От огня, от беды
Мы спасем, хоть гори всё пожаром;
Облегчим вам труды,
И к ответу в суды
Не потянут приказные даром.
Отворяйте нам двор
И снимайте запор... —
Так просились во двор постояльцы;
Василиса встает
И к воротам идет
И, слагая с молитвою пальцы,
Оградилась крестом...
Тихо в поле пустом,
Только даль огласилася смехом;
Ночь светла и тиха,
Но в кустах: «Ха! ха! ха!»
Раздавалось и вторилось эхом...
АНГЕЛ
Суд мирам уготовляется,
Ходит Бог по небесам;
Звезд громада расступается
На простор его весам...
И, прослышав Бога, дальние
Тучи ангелов взвились;
Протеснясь н врата кристальные,
Хоры с пеньем понеслись...
И мой ангел охранительный,
Уж терявший на земле
Блеск небесный, блеск пленительный,
Распустил свои криле...
У судьбы земной под молотом,
В стороне страстей и бурь,
Ярких крыл потускло золото,
Полиняла в них лазурь...
Но как все переменилося!
Он на Бога посмотрел —
И лицо его светилося,
И хитон его светлел!..
Ах! когда ж жильцам-юдольникам
Возвратят полет и нам —
И дадут земным невольникам
Вольный доступ к небесам!..
ВОСПОМИНАНИЕ О ПИИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ПУШКИНА
Посвящено отцу поэта
1
Я помню — в детские он лета
Уж с Музой важною играл[6]
И, отрок, с думою поэта,
Науку песен ааучал.
Я знаю: грации слетали
К нему, оставя Эмпирей,
И невидимками гуляли
С царем цевниц в садах царей[7];
Там, уклонясь в густые тени
(Дитя их сердцем узнавал!),
Он к ним чело свое в колени —
И беззаботно засыпал;
А рок его подстерегал!..