7. Множество же одержимых — и оно несвященно[1189] и является вторым после оглашенных по отдаленности от Вышнего. Ведь то, что имеет некоторую причастность к священнейшим совершениям, но еще охвачено вредоносными чарами или волнениями, не равно, как я полагаю, совершенно непросвещенному и вовсе божественным таинствам непричастному. Но и для этих людей созерцание всесвященного и приобщение к нему ограничено, что вполне справедливо. Ведь если истинно, что совершенно божественный муж, достойный общник божественного, возведенный во всесовершенных и совершенствующих обожениях к соответствующему ему пределу боговидного, не станет делать дел плоти, за исключением необходимейших по природе, да и то между прочим, а будет в предельном для него обожении храмом и служителем богоначального Духа, утверждая подобное подобным, то таковой человек никогда[1190] не окажется подверженным воздействию вредоносных фантазий или страхов, но посмеется над ними, а если они и приступят, то победит их и прогонит, и скорее покорит, нежели покорится, и благодаря своей бесстрастности и нерасслабленности окажется врачом для других при подобных нападениях. При этом я полагаю, скорее даже знаю наверное, что в высшей степени беспримесное различение того, что связано с иерархией, прежде таковых знает в высшей степени мерзкую деятельность одержимых[1191], каковые, отступив от боговидной жизни, становятся единомысленными и единонравными с губительными бесами, отвращаясь благодаря крайнему и губительному для них неразумию от истинно сущего[1192], от бессмертных стяжаний и вечных наслаждений, возжелевая и осуществляя не сущее, но кажущееся блаженство, связанное с материей[1193] и многострастнейшим опьянением, с убивающими и тлетворными удовольствиями и непостоянством в чуждом[1194]. Так что первыми будут отлучаться отделяющим гласом служителя[1195] таковые, что более справедливо, нежели если те. Ибо им не подобает принимать участие в чем — либо священном, кроме изучения Речений, обращающего к лучшему. Ибо если сверхмирное священнодействие божественного, не приемля не вполне священнейшее, скрывается и от пребывающих в покаянии, хотя и уже приступавших к нему, и провозглашает это всенепорочно: «И для тех, кто в чем — то обессилел по отношению к Пределу боговидного как несовершенный, я невидимо и недоступно» (ибо во всем чистейший глас отвергает и тех, кто неспособен присоединиться к достойно приобщающимся священнейшего), тем более множество подверженных воздействию страстей[1196] окажется несвященным и чуждым всякого лицезрения и приобщения священного.
Когда же[1197] непосвященные[1198] и несовершенные окажутся вне божественного храма и превосходящего их священнодействия, а вместе с ними — отступники от священной жизни, а следом за ними — те, кто подвержен вредоносным страхам и видениям[1199] по недостатку мужества[1200], как не приходящий ради крепкого и непреложного союза к неподвижности и активности боговидного состояния; а затем вместе с ними — отступившие от вредоносной жизни, но еще не очистившиеся от ее фантазий боговидным состоянием и божественной и беспримесной любовью[1201]; а вслед за ними — не полностью единовидные и не совершенно, по закону, непорочные и безукоризненные, — тогда всесвященные[1202] священноделатели всесвященного и любители созерцаний, подобающим священному образом воззрев на святейшее совершение, воспевают соборным[1203] песнословием благодетельное и благодатное Начало, которым нам были показаны спасительные совершения, священнодействующие священное обожение совершаемых. Пение же это[1204] одни зовут исповеданием, другие Символом веры, а иные, как я полагаю, более божественно — иерархическим благодарением, как объемлющее священные приходящие к нам от Бога дары. Мне ведь кажется[1205], что ради нас было предпринято все дело воспеваемых богодеяний, и существо[1206] наше и жизнь благовидно составившее, и боговидность нашу первообразными красотами сформировавшее и в причастности к более божественному свойству и возведению установившее; увидав же постигшую нас из — за невнимания лишенность божественных даров, оно призвало нас уготованными[1207] благами к прежнему, и всесовершенным восприятием свойственного нам[1208] благотворило совершеннейшую передачу свойственного ему, и тем самым даровало нам общение с Богом и божественным.
1189
1190
1194
1203
1206
1208