Кроме означенных бояр в Святославовом полку передались на сторону Мстиславича Василь Полочанин и Мирослав (Андреевич), внук Хилич; они впятером собирали киевлян и советовались, как бы обмануть Игоря; а к Изяславу послали сказать:
"Ступай, князь, мы уговорились с киевлянами; бросим стяг Ольговича и побежим с полком своим в Киев". Изяслав подошел к Киеву и стал с сыном своим Мстиславом у вала, подле Надова озера, а киевляне стояли особо, у Ольговой могилы, огромною толпою. Скоро Игорь и все войско его увидали, что киевляне послали к Изяславу и взяли у него тысяцкого со стягом; а вслед за тем берендеи переехали чрез Лыбедь и захватили Игорев обоз перед Золотыми воротами и под огородами. Видя это, Игорь сказал брату Святославу и племяннику Святославу Всеволодовичу: "Ступайте в свои полки, и как нас с ними бог рассудит"; велел ехать в свои полки также и Улебу тысяцкому с Иваном Войтишичем. Но как скоро приехали они в свои полки, то бросили стяги и поскакали к Жидовским воротам. Ольгович с племянником не смутились от этого и пошли против Изяслава; но им нельзя было проехать к нему Надовым озером; они пошли верхом и попали в самое невыгодное место между двумя канавами из озера и из сухой Лыбеди. Берендеи заехали им взад и начали сечь их саблями, а Изяслав с сыном Мстиславом и дружиною заехали сбоку; Ольговичи побежали, Игорь заехал в болото, конь под ним увяз, а идти он не мог, потому что был болен ногами; брат его Святослав бежал на устье Десны, за Днепр, а племянник Святослав Всеволодич прибежал в Киев и спрятался в Ирининском монастыре, где его и взяли; дружину Ольговича гнали до самого Днепра, до устья Десны и до киевского перевоза.
Изяслав с великою славою и честью въехал в Киев; множество народа вышло к нему навстречу; игумены с монахами и священниками со всего Киева в ризах; он приехал к св. Софии, поклонился богородице и сел на столе отцовском и дедовском. Когда привели к нему Святослава Всеволодовича, то он сказал ему: "Ты мне родной племянник", и начал водить его подле себя; бояр, верных Ольговичам, перехватали много - Данила Великого, Юрья Прокопьича, Ивора Юрьевича, внука Мирославова и других и пустили их, взявши окуп. Через четыре дня схватили в болоте Игоря и привели к Изяславу, который сначала послал его в Выдубицкий монастырь, а потом, сковавши, велел посадить в переяславский Ивановский; тогда же киевляне с Изяславом разграбили домы дружины Игоревой и Всеволодовой, села, скот, взяли много именья в домах и монастырях. Таким образом старший стол перешел опять в род Мономаха, но перешел к племяннику мимо двух дядей; причины этого явления мы уже видели прежде: племянник Изяслав личною доблестию превосходил дядей, был представителем Мономахова племени в глазах народа. Сам Изяслав сначала не хотел нарушать право дяди Вячеслава; отправившись в поход против Игоря Ольговича, он объявил, что идет возвратить старший стол Вячеславу. Но дела переменились, когда он действительно овладел Киевом; если жители этого города заставили Мономаха нарушить старшинство Святославичей, то нет сомнения, что они же заставили и внука его Изяслава нарушить старшинство дяди Вячеслава: желая избавиться от Ольговичей, они прямо послали к Изяславу, ему говорили: "Ты наш князь!" После увидим, что, призывая его вторично к себе, они прямо скажут ему, что не хотят Вячеслава; когда Юрий хотел было также уступить Киев Вячеславу, то бояре сказали, что он напрасно это делает, ибо Вячеславу все равно не удержать же Киева - таково было общее мнение о старшем из Мономаховичей; Юрий подчинился этому общему мнению, должен был подчиниться ему и племянник его Изяслав. Но если Русь не хотела Вячеслава, признавая его неспособным, то не так смотрели на дело собственные бояре Вячеславовы, которые управляли слабым князем и хотели управлять Киевом при его старшинстве. Послушавши бояр, Вячеслав стал распоряжаться как старший: захватил города, которые отняты были у него Всеволодом; захватил и Владимир-Волынский и посадил в нем племянника, Владимира Андреевича, сына покойного переяславского князя. Но Изяслав поспешил уверить его, что не он старший; он послал на дядю брата Ростислава и племянника Святослава Всеволодовича; те взяли у Вячеслава Туров, схватили в нем епископа Иоакима и посадника Жирослава. В Турове посадил Изяслав сына своего Ярослава, старший сын его Мстислав сел в Переяславле. Такое распоряжение могло оскорбить братьев Изяславовых, особенно старшего Ростислава смоленского, но, вероятно, этот князь не хотел менять верное на неверное и сам отказался от Переяславля: