Когда составлялись таблицы для максимума, то административные власти департаментов в громадном большинстве случаев либо вовсе не установляли различий сортов полотна, либо различали только весьма неопределенно первый сорт и второй сорт, причем еще покупатель был лишен какой бы то ни было возможности проверить, предлагают ли ему первый сорт или второй. А так как максимальная цена для первого сорта была установлена в высшем размере, нежели для второго, то естественно, что настоящий первый сорт быстро исчез из обращения, а единственным продававшимся еще оставался второй сорт, который однако сплошь и рядом продавался в качестве первого. Нечего и говорить, что и в этом втором сорте тоже были прежде известные градации, но, конечно, при максимуме все эти градации исчезли, и фабриканту был прямой расчет выделывать и пускать в продажу лишь самую худшую категорию второго сорта.
Такое положение вещей возбуждало массу жалоб со стороны наиболее терпевших, т. е. со стороны потребителей.
Прочность холста оказывалась в эту эпоху в два или даже в три раза меньшей, нежели прежде: это официально признал и сам Комитет общественного спасения. Комитет в данном случае больше всего встревожился именно тем, что вследствие малой годности и непрочности холста скоро может не хватить сырых продуктов для его выделки, и Франция окажется в этом существенно важном отношении экономически зависимой от других стран [113].
Что же делать при данных обстоятельствах? Когда жаловались фабриканты, на это следовало указание, что отечество требует жертв, но тут фабриканты молчали, удовлетворенные тем вполне успешным пассивным сопротивлением, которое они оказывали закону о максимуме, а жаловалась (и очень сильно и настойчиво жаловалась) публика, и, кроме того, сам Комитет видел серьезное неудобство в том, что творилось перед его глазами. Но отменить закон о максимуме для всей этой отрасли производства нельзя было так легко, как это было сделано относительно батистовых и тому подобных материй. Здесь это означало бы сдачу на капитуляцию, ибо, освободив холст от максимума, не было никакого основания сохранять этот закон для шерстяных, кожаных изделий, для съестных припасов и т. д. И вот Комитет общественного спасения опять хватается за полумеры. Во-первых, расценка холста увеличивается на 10 %; во-вторых, принимается ряд мер с целью фактически контролировать производство и отличать выделываемые холсты и полотна по их качеству; а для этого вводятся регламентация и строгий надзор. Регламентация должна состоять в том, что на каждом куске должны быть обозначены число нитей, ширина, а также имя фабриканта, причем еще Комитет не находит ничего лучшего, как воскресить общеобязательность старинных правил промышленной регламентации, и дважды подчеркивает, что эти старинные правила (большинство которых относилось еще к временам Кольбера) должны остаться в полной силе. Даже самые правила не напоминаются, не приводятся текстуально; это как бы еще более ярко рисует полную веру в спасительную силу «des anciens réglemens». Декрет подписан Робеспьером, Сен-Жюстом, Кутоном, Колло д’Эрбуа, Бильо-Варештом [114].
К таким последствиям привел закон о максимуме в области полотняного производства..
3. Как сказано в этой же главе, несколько выше, шелковая промышленность еще до закона о максимуме была вконец разорена, так что трудно даже добыть какие бы то ни было сведения о ней за 1793–1794 гг. Но мне удалось найти прямое свидетельство, что, помимо всего, шелковая промышленность ощущала жестокий недостаток также в сырье. По показанию одного документа, хранящегося в архиве департамента Роны (в Лионе), но говорящего о шелковом производстве всей республики, одна треть шелкового сырца доставлялась обычно югом Франции, а две трети «Италией и Пьемонтом», — как выражается автор [115]. Но из-за войны Франции против Пьемонта и из-за максимума стало немыслимо получать эти две трети сырца, что же касается остальной трети, то из-за максимума добывать сырец на юге было трудно. Красящих веществ, нужных для окраски шелка, которые исчезли с рынка при максимуме, не было и нет. Почему? Потому, что их получали обычно из-за границы, а к заграничным продавцам нельзя и подступиться без звонкой монеты, ассигнаций Французской республики они не берут. Векселями тоже нельзя расплачиваться, ибо французские заграничные торговые сношения подорваны и французские векселя нигде за границей учесть нельзя [116].
113
Там же:… que les matières premières deviendraient insuffisantes; que la république serait reduite à chercher dans les pays étrangers des approvisionnements de matières dont elle n’avait pas encore manqué, qu’une bonne fabrication, assurant la durée des toiles, économise les matières premières et préservera la République de se voir tributaire des autres nations…
114
Art. VI: Les fabricans se conformeront, pour la confection des toiles et le nombre des fils lesquels elles doivent être fabriquées, à ce qui est prescrit par les anciens règlements rendus sur ce fait, qui n’ont pas été abrogés… art. X: Les anciens règlements non abrogés, rendus sur la composition des toiles, serviront, provisoirement pour former l’échelle des prix, suivant les tableaux du maximum.
115
Архив департамента Роны. Серия L, 398–403.
116
Там же:… cette dernière manière est nulle et la raison en est simple… c’est que ne fournissant rien depuis longtemps et n’ayant encore rien à fournir aux autres nations du produit de notre sol ou de notre industrie nous ne pouvons avoir à nous prévaloir sur elles.