Муниципалитет от себя сделал кое-что сейчас же, уже в конце апреля, как увидим в конце этой главы, было постановлено уничтожить работы по разборке Бастилии, и в мае это постановление было приведено в исполнение. Но закрыть благотворительные мастерские могло лишь Национальное собрание [20].
А между тем общее брожение среди парижских рабочих (бывшее плодом стачки) начинало охватывать рабочих благотворительных мастерских. Муниципалитет попробовал было обратиться к излюбленному своему средству и отправить часть рабочих в провинцию, но директория департамента Ионны решительно запросила войска для наблюдения за рабочими, ибо они внушали «живое беспокойство» директории, а до тех пор просила рабочих не посылать. Очутившись между двух огней, мэр Бальи просил убедительно военного министра послать нужный отряд, ибо «парижский муниципалитет был бы в очень большом затруднении, если бы он принужден был дольше держать у себя рабочих, отсылку которых он должен был бы (в таком случае) отложить» [21].
Переписка Бальи с генерал-майором национальной гвардии Гувионом, относящаяся к этим тревожным дням, весьма характерна [22] и показывает, что муниципалитет со дня на день ждал беспорядков. 15 мая он пишет Гувиону, что «дух восстания» парит среди рабочих уничтоженных общественных работ (т. е. Бастилии) и что стекольной мануфактуре грозит опасность. Через три дня (18 мая) он опять повторяет просьбу принять меры, а также просит распорядиться относительно охраны двух лиц, которым грозят рабочие. Письмо кончается еще указанием на необходимость поставить стражу у дома кордельеров в случае сборища в том месте. В тот же день Гувион отвечает Бальи, что меры будут приняты. Он глухо выражает большое свое сожаление, что злонамеренные смущают народ, пользуясь «популярным предлогом» [23]. Через два дня (20 мая) Бальи опять пишет Гувиону, что «всеми средствами стремятся взволновать и возмутить рабочих и что в общем есть брожение между рабочими (благотворительных — E. Т.) мастерских и рабочими частных мануфактур» и необходим надзор. Гувион сейчас же спрашивает мэра, на какие именно благотворительные мастерские нужно обратить внимание, ибо они разбросаны по Парижу и нужно приготовить много сил, чтобы наблюдать за каждой. Если же ему укажут те, относительно которых администрация питает опасения, то можно было бы отвечать за спокойствие. Не получив сейчас же ответа, Гувион в тот же день опять повторяет ту же просьбу и просит сообщить ему требуемые сведения до 11 часов вечера, чтобы он успел послать приказания. В 11 часов вечера (как и помечен ответ) Бальи пишет Гувиону, что получил тревожные сведения, и если они окажутся основательными, то через час даст знать. «Не ложитесь, если уже вы не захотите, что еще лучше, приехать ко мне», — так кончается тревожная записочка. Слухи, как сообщает на следующий день Бальи, не оправдались, и тем не менее он просит «в особенности сегодня вечером» (т. е. 21 мая) охранять городскую ратушу пехотой и кавалерией в достаточном количестве, а также послать по Парижу патрули. Гувион извещает, что все это будет сделано, а затем спрашивает, правдив ли слух, будто рабочих благотворительных мастерских намерены распустить 25 мая. Ему это нужно знать, «чтобы принять большие предосторожности». Слух был несколько преждевременным. Еще 30 мая Бальи просит принять меры против беспорядков ввиду того, что должны были в этот день выставить публично к позорному столбу (mettre au carcan) одного рабочего из благотворительных мастерских, ударившего своего начальника. Но все прошло спокойно.
Власти ждали беспорядков, были, так сказать, в боевой готовности, но хотя они этих беспорядков не желали и даже полного спокойствия, быть может, и не чувствовали, однако не настолько, чтобы отказаться от мысли уничтожить благотворительные мастерские.
Слух, о котором писал 21 мая Гувион, осуществился через три недели с лишком — 16 июня 1791 г. В этот день на трибуну Национального собрания взошел Ларошфуко-Лианкур с докладом и проектом уничтожения благотворительных мастерских.
2
Ларошфуко-Лианкур начал с исторического очерка этих мастерских, причем с особенным ударением отмечал, что народные представители, собственно, давно уже знали о ненормальности в положении этих учреждений, но соображения, в основе которых лежала гуманность, заставляли откладывать их закрытие, несмотря на разорительность для казны [24]. Теперь же настал момент сделать это. Докладчик характеризует мастерские как учреждения, не только требующие огромных расходов, но и бесполезные, развращающие рабочих. Возможность и необходимость уничтожить сейчас благотворительные мастерские мотивируется и общим оживлением промышленной деятельности, которую Ларошфуко-Лианкур описывает в самых ярких красках [25]. Работы больше, чем рабочих, по его заявлению, и вот образовалась даже стачка с целью повышения заработной платы, и эта стачка уже одна показывает, что рабочих меньше, нежели средств работы. «Ведь не может быть обстоятельства, более благоприятного для того, чтобы приказать уничтожить мастерские (aucune circonstance ne peut donc être plus propice pour ordonner la rupture des ateliers)». Это — фраза решающая. Она показывает, помимо других доводов, что не столько соображения экономии, сколько именно стачка ускорила гибель благотворительных мастерских. И любопытно, что Ларошфуко-Лианкур, как бы сам не вполне доверяя впечатлению, которое могли произвести его слова об изобилии работы и о полной возможности для рабочих приискать себе дело, спешит предложить Собранию открыть некоторые отдельные земляные и строительные работы и ассигновать на это 2,6 миллиона ливров.
20
22
Переплетенный экземпляр корреспонденции Бальи с разными лицами хранится в Нац. библ., департ. рукописей, fonds franç., № 11697; письма к Гувиону, взятые оттуда, напечатаны в указанном издании Tuetey, t. II, стр. 193–197. Одно письмо, из которого Тютэ дает в своем издании только часть, печатается полностью в приложении XXX к нашей книге.
23
Письмо от 18 мая 1791 г.: Il parait que les malveillans cherchent à nous travailler: ce qui est infiniment malheureux c’est que sous un prétexte populaire qu’ils impriment au peuple les mouvemens qui l’agitent.
25
Доклад, там же, т. 27, стр. 265: Les travaux des campagnes s’ouvrent de toutes parts; l’espérance la plus probable des plus riches récoltes appelle partout des bras et leur promet une longue et abondante occupation: les travaux des routes vont s’ouvrir dans tous les départements, et avec d’autant plus d’abondance qu’ils ont été négligés l’année dernière; les ventes multipliées des biens nationaux, augmentant la propriété, donnent du travail dans tous les points de la France. Le commerce reprend une grande vigueur; les manufactures, les ateliers de tout espèce sont dans une activité depuis longtemps oubliée; les fabricants ne peuvent satisfaire aux commandes. По поводу этого места доклада нужно сказать следующее: Жорес видит в нем