Г-н Мишло в энергичной речи, произнесенной на французском языке, поддержал резолюцию, которая была принята единогласно.
Карл Шаппер, встреченный горячими аплодисментами, поднялся на трибуну, чтобы огласить вторую резолюцию, и сказал: «Граждане, когда люди борются за правду и свободу в великом деле, даже если сначала они не имеют успеха, но, в конце концов, непременно добьются своего; такие люди достойны всяческой похвалы, а потому, сказал оратор, честь и слава храбрым полякам. (Громкие аплодисменты.) Слава тем, кто пал под Варшавой, слава тем, кто пал от руки палача, слава тем, кто погиб в сибирских рудниках, и тем, кто сложил голову в Кракове, и всем мученикам борьбы за свободу. (Продолжительные аплодисменты.) В июле 1830 г. произошла революция во Франции, а затем, в ноябре, призыв к свободе стал всеобщим, и многие хотели, чтобы Польша освободилась от России, но не хотели отмены крепостного права в Польше; можно быть уверенным, что если бы польская шляхта не стремилась увековечить рабство масс, революция победила бы, и вся славянская раса была бы теперь свободной. (Громкие аплодисменты.) Но польские пролетарии спросили: „Какая польза для нас от того, что Польша освободится от ига России, если я останусь под кнутом польского шляхтича?“. (Слушайте, слушайте!) Итак, революция потерпела поражение, и сыны Польши вынуждены были эмигрировать, неся с собой семена свободы в Германию, Францию, Англию и в другие страны, а в 1845 г. обновленные духовно возвратились на польскую землю и выпустили свой знаменитый, навсегда прославленный манифест, провозгласивший демократические идеи от имени Краковской республики. (Продолжительные аплодисменты.) Но, увы, попытка оказалась тщетной, плохое семя, посеянное в 1830 г., дало плохой урожай, тиранам удалось использовать крестьян против патриотов{277}, восстание было подавлено, и черная душа Меттерниха снова злорадствовала, упиваясь кровью павших польских мучеников. (Слушайте, слушайте!) Но к счастью, братство быстро укреплялось, принципы политического и социального равенства распространились повсюду. (Громкие аплодисменты.) Взгляните на Швейцарию{278}. (Продолжительные аплодисменты.) И свобода восторжествует, несмотря на старого высохшего тюильрийского паука[219]. (Шум при слове „паук“.) Швейцарские радикалы победили Луи-Филиппа и Гизо. Затем явился прекрасный лорд Пальмерстон, который сказал: „Давайте полюбовно уладим дело“. „Ах, ответил беспомощный старый парижский паук, именно этого я и хотел“. (Смех.) И ни один полк не вступил в Швейцарию, старый паук не посмел их послать. (Громкие аплодисменты.) И это был успех демократии. Кто же теперь является заговорщиками? Это Меттерних, старый высохший паук во Франции, лорд Пальмерстон и иезуиты. (Громкие аплодисменты.) Но народ быстро покончит с их заговором». (Продолжительные аплодисменты.) Оратор сказал, что у него для сообщения имеется приятная новость о том, что в Брюсселе основана Демократическая ассоциация, т.е. Ассоциация братских демократов, и эта Ассоциация направила ученого, д-ра Маркса, в качестве своего представителя на этот митинг. (Продолжительные аплодисменты.) Затем гражданин Шаппер зачитал следующий документ:
«Мы, нижеподписавшиеся, члены комитета Демократической ассоциации, основанной в Брюсселе во имя объединения и братства всех народов, имеем честь направить к вам делегата д-ра Карла Маркса, вице-председателя нашего Комитета, чтобы установить корреспондентскую связь и дружеские отношения между нашими обществами. Д-р Маркс имеет полномочия действовать от имени Комитета в соответствии с вышеуказанными целями.
Шлем вам наш братский привет.
Меллине (генерал), почетный председатель.
Жотран, председатель.
Энбер, вице-председатель.
Пикар, секретарь.
Георг Веерт.
Лелевель.
Брюссель, 26 ноября 1847».
Это обращение было встречено восторженными аплодисментами. К. Шаппер горячо приветствовал великого польского патриота Лелевеля и седовласого ветерана, «сына французской республики» генерала Меллине, в заключение предложил следующую резолюцию:
«Принимая на себя обязательство оказывать всемерную посильную помощь польским патриотам, мы выражаем решительное несогласие с тем аристократическим духом, который столь роковым образом повлиял на борьбу 1830 года. Мы видим проявление прогрессивности Польши в Краковском манифесте 1846 г.[220], охватывающем принципы широкой политической демократии и социальной справедливости, на которых только и может основываться подлинная свобода и общественное благополучие».