— Да. От туловища они отказались. Оно здесь.
Оставив ненадолго космический арго, я, уже по-английски, обратился к Саре.
— Что вы обо всем этом думаете? Может быть, пора заняться поисками Найта?
— Это было бы здорово, если…
— Если Найт еще жив, то он сейчас глубокий старик. Но скорее всего он умер. Не забывайте, что робот, который не смог бы бросить его просто так, вернулся!
— Нужно выяснить, куда и зачем он шел. Мы должны найти мозг Роско и вернуть этот мозг на прежнее место. Робот нам все расскажет.
— Гному, между прочим, он не сказал ни слова.
— Гном есть гном. А мы люди, и очень похожие на тех, кто сделал Роско. Если в него заложена преданность — она должна распространяться и на нас.
— Так вот… — сказал я, повернувшись к гному. — Нам понадобится тело робота и карты этой планеты. Запас воды, разумеется, тоже. Лошадки, которые повезут нас, наши вещи и…
Вскинув руки, он в ужасе отпрянул от меня и энергично замотал головой.
— Придется обойтись без лошадок! Они нужны мне самому.
— Дайте же закончить! Дело в том, что мы берем с собой и вас!
— Это невозможно!!! — душераздирающе крикнул Доббин. — Кто будет предупреждать вновь прибывших об опасности и помещать их в укрытие? Сэр! Вы должны понять, что…
— Все учтено, — успокоил я Доббина. — Мы просто уберем луч. Не будет приманки — не будет и гостей.
— Вы не сможете его убрать! — заверещал теперь уже гном. — Никто не может сделать этого! Потому что местонахождение трансмиттера никому из нас не известно! Я пытался найти его! И до меня тоже искали! Бесполезно.
Вид его был крайне подавленный.
— Пр-роклятье… — выдавил я из себя.
— Я так и знала, — сказала Сара. — И, откровенно говоря, была озадачена этим с самого начала… Наш дохлый дружочек явно не из тех, кто построил город и позаботился о луче. Он просто живет здесь, в этой каменной пустыне. Дикарь, пробавляющийся случайными объедками…
Мне, конечно, следовало раскусить его самостоятельно. Но злость на этого гнома, который мало того, что швырнул нас черт знает куда, — так еще и копался в нашем багаже, — злость эта мне помешала. Я жаждал крови. Я был в таком состоянии, что мог просто прибить этого маленького поганца, сделай он еще хоть один неверный шаг…
— Ну-ка, выкладывайте все начистоту! — строго приказала гному Сара. — Ведь это не вы и вам подобные построили город — не так ли?
— Вы не вправе допрашивать меня? — взвизгнул гном, и лицо его гневно перекосилось. — Мне тошно и без этого!
— Мы вправе, — сказал я. — Потому что хотим разобраться в происходящем. Даю вам пять секунд на размышление…
Он не воспользовался этими секундами. Ноги его подкосились, и он тяжело опустился на пол — после чего, ухватившись за живот, принялся раскачиваться взад-вперед.
— Я скажу… — простонал этот страдалец. — Я все скажу — не стреляйте… Но как мне стыдно! Какой позор!..
Он поднял на меня горестный взор и продолжил:
— Я не могу лгать… Если б мог, то солгал бы… Но кое-кто из присутствующих немедленно меня разоблачит…
— Кто? — спросил я удивленно.
— Я, — сказал Хух.
— Как ты это делаешь?! Вживленный детектор лжи?
— Это одна из моих скромных способностей. Вряд ли я смогу объяснить вам, как это происходит. Радиус действия не слишком велик, но в данном случае достаточен. Особа, с которой вы беседуете, учитывает этот фактор и потому говорит вам правду, хотя и не всю.
— По-моему, — сказал гном, все еще глядя на меня, — в такие вот моменты мы, гуманоиды, должны держаться вместе. Узы, которые нас…
— Никакими узами я с вами не связан, — отрезал я.
— Вы слишком суровы, капитан, — заметила Сара.
— Это только начало, мисс Фостер! Мне нужно, чтобы он ответил!
— Но, может быть, у него какая-то причина…
— Нет у него никакой причины!.. Ты, вонючка! У тебя есть причина не отвечать?
Выдержав долгую паузу, он решительно тряхнул головой и сказал следующее:
— Моя честь оскорблена. Память моих предков поругана… Это тянулось так долго — наше притворство, что иногда нам начинало казаться, будто город и в самом деле создан нами. Если бы вы не растормошили меня, а еще лучше вовсе не появились бы здесь, я и умер бы, согреваемый этим сладким обманом. И никого бы не волновало потом, узнай хоть вся Вселенная, что архитекторами были не мы. Потому что я последний из тех, кого это может волновать. Потому что я последний из нас… Мои обязанности будут унаследованы вот этими лошадками, которые возложат их когда-нибудь на кого-то другого… Кто-то должен быть здесь всегда, чтобы предупреждать обитателей планеты об опасности и укрывать вновь прибывших…