За лошадками следовал Хух. Скорость его была вполне достаточной, чтобы догнать беглецов, но он резко затормозил, поравнявшись с нами, и развернулся боком. Неподвижно стоя на своих крошечных ножках, он сверкнул — точно так же, как тогда, в городе — и голубая дымка окутала его. Все вокруг заплясало, а лошадки, кувырнувшись в воздухе, упали. Но вот они поднялись и побежали по тропе дальше! Хух сверкнул снова — в тот самый момент, когда лошадки уже достигли вершины холма. Их сдуло на ту сторону…
Ругаясь на чем свет стоит, я бросился вслед и, взбежав наверх, увидел… Лошадки были далеко. И ничто не могло их остановить. Они возвращались в город.
Подождав, когда они исчезнут из виду, я спустился назад.
Дымились раскиданные головешки, валялись погнутые котелки. Сара склонилась над Хухом, лежавшим на боку и похожим на бесплотный призрак. Он действительно был теперь призраком! Зыбкие очертания его тела свидетельствовали о том, что он застрял где-то между мирами…
Подбежав, я опустился на колени и протянул к нему руки — хотя, по правде говоря, был уверен, что ухватить мне будет нечего. Но было, было чего… Я поднял его, почти невесомого, и крепко прижал к себе.
— Мне так тяжко, Майк… — прогудел он еле слышно.
— Что с тобой, Хух? — закричал я. — Чем мы можем помочь тебе?
Он не ответил, и я посмотрел на Сару, по щекам которой текли слезы.
— О, Майк… — только и могла выдавить она.
Тук стоял в нескольких шагах позади ее, с оброненной куклой у ног и с очень печальным лицом.
— Мне нужна жизнь… — прошелестел Хух, слабо шевельнувшись. — Разрешение взять немного жизни у вас…
После этих слов Тук торопливо вышел вперед и, наклонившись, решительно выхватил у меня Хуха. Затем он выпрямился, прижал свою новую куклу к груди, и его глаза грозно сверкнули.
— Только не вы, капитан! — прокричал он. — Вам нужна вся ваша жизнь! Мне же есть чем поделиться…
— Разрешение? — потусторонне прошептал Хух.
— Да, пожалуйста! — твердо ответил Тук. — Действуйте…
Сара и я, не дыша, наблюдали. Это заняло, наверное, всего несколько минут. Возможно, даже секунд, растянувшихся в часы. Ни один из нас не шевелился, и я чувствовал, что мои мускулы сводит судорогой… Постепенно Хух терял свою бестелесность и становился все более похожим на обычного себя.
Наконец Тук осторожно поставил Хуха на землю, а сам рухнул радом. Когда я поднял его, он безжизненно повис у меня на руках…
— Одеяла! — крикнул я Саре. — Быстро!
Она разостлала несколько одеял, одно на другое, и я положил на них Тука, тут же хорошенько укрыв его. Затем я поднял валявшуюся в стороне куклу и положил ему на грудь.
Слабая рука медленно поползла вверх, он открыл глаза и улыбнулся мне.
— Спасибо, капитан…
ГЛАВА 12
Мы сидели у костра, и вокруг нас сгущалась тьма.
— Кости… — сказал Хух. — На земле были кости.
— Ты уверен? — спросил я. — Не было ли это чем-то другим? С какой стати лошадки испугаются костей?!
— Я уверен. Они могли видеть только кости, больше ничего.
— Возможно, это были не просто кости, а скелет существа, которого они боятся — даже мертвого? — предположила Сара…
Где-то неподалеку перекликались, порою очень бурно, уже знакомые нам крикуны. Получив очередную порцию смолистых веток, огонь оживился. Налетевший ветерок раздул его еще больше.
Итак, мы сидели посреди этой унылой местности, понятия не имея, где окажемся завтра, куда выведет нас петляющая тропа — единственный ориентир, и не придется ли нам убегать ею, вслед за лошадками, в огромный белый город, не менее унылый… Но сейчас было лучше не думать об этом и оставить все как есть до утра.
Хух махнул щупальцем в сторону одеял и протрубил:
— Я жадный. Слишком много взял у него. Запас оказался не таким большим, как я предполагал.
— С ним будет все в порядке, — успокоила его Сара. — Он уже выпил чашку бульона и теперь спит.
— Ну зачем? — с досадой воскликнул я. — Зачем чертову остолопу понадобилось это? Ведь я был согласен! И Хух просил именно меня! В конце концов, мы с ним…
— Как вы не можете понять, капитан, — прервала меня Сара, — что Тук впервые получил возможность внести свою лепту в общее дело! До сих пор он чувствовал себя совершенно бесполезным! И вы, надо признать, очень постарались, чтобы он чувствовал себя именно так…