Бонд почувствовал, что девушка улыбнулась.
— Все отлично. — Она отогнала от себя мысли о покрывающих ноги волдырях и о предстоящем спешном спуске по вентиляционной шахте, который грозил обернуться новыми ранами.
Дверь под ними громыхнула, щелкнул запор, и внизу показалась фигура Дракса, шествовавшего позади пятерых охранников. С листком ложных данных в руке он властной походкой направился к кучке чиновников.
Бонд взглянул на часы. Одиннадцать-сорок семь.
— Пора, — прошептал он.
— Удачи, — шепнула она в ответ.
Снова предстояло ползти, сдирать и пропарывать кожу. Осторожно расправляя и сводя плечи, царапая об острия металлических штырей окровавленные, покрытые пузырями ступни, Бонд начал спуск. Протаскивая свое измученное тело сквозь сорокафутовый ствол шахты, он молил небо лишь о том, чтобы силы не покинули девушку, когда она повторит его путь.
Последний десятифутовый отрезок попросту сорвал кожу на хребте, наконец, толчок в решетку, и вот он уже стоит на стальном полу, оставляя за собой вереницу алых следов и разбрызгивая повсюду капли крови со своих пропоротых до живого мяса плеч.
Освещение было уже погашено, но сквозь раскрытый колпак внутрь вливался дневной свет. От синевы неба, перемешанной с ослепительными солнечными бликами. Бонду чудилось, будто он находится внутри гигантского сапфира.
Огромная смертоносная игла, высившаяся в центре шахты, казалась сделанной из стекла. Обливаясь потом и тяжело дыша, он мчался вверх по металлическому тралу. Глядя ввысь, он едва различал, где кончается плавно сужавшийся нос ракеты и где начинается небо.
Сквозь затаившуюся словно перед прыжком тишину, что обволакивала мерцавший снаряд, Бонд слышал частое, зловещее тиканье, как если бы в чреве «Мунрейкера» цокали чьи-то крошечные металлические копытца. Оно наполняло огромное стальное пространство точно стук сердца в новелле По, и Бонд знал, что как только Дракс, находившийся в данный момент на расстоянии двухсот ярдов в ЦУ, нажмет кнопку, посылая изготовившейся ракете резкий, высокий радиосигнал, стук этот внезапно прекратится, раздастся подспудный гул, из турбин вырвутся струи пара, и следом за ними появится грохочущий сноп огня, который неспешно оторвет ракету и взметнет ее со все возрастающей скоростью по гигантской, изогнутой изящной дугой траектории.
Наконец перед ним возникло тонкое щупальце сложенной у стены стрелы. Рука Бонда уже легла на рычаг, стрела стала медленно тянуться к едва заметной квадратной дверце люка на мерцающей поверхности снаряда, за которой были скрыты камеры гироскопов.
Не успела стрела мягкими резиновыми подушечками упереться в сверкающую хромом оболочку, как Бонд на четвереньках уже полз по ней. Небольшой диск размером с шиллинговую монету, смонтированный заподлицо с поверхностью, находился именно в том месте, где описывала Гала. Надавив на него. Бонд услышал щелчок, и крошечная дверка под воздействием тугой пружины распахнулась. Он уже был внутри. Осторожно — не поранить голову. Сверкающие рукоятки под выпуклыми стеклами компасов. Повернуть, закрутить, зафиксировать. Теперь вертушка. Программа полета. Повернуть, закрутить. Очень осторожно. Фиксация. Последний взгляд. Теперь на часы. Четыре минуты до старта. Только без паники. Назад. Щелчок люка. Вновь по стреле. Ни в коем случае не смотреть вниз. Стрела убрана. Зафиксирована держателем. И теперь к трапу.
Тиканье продолжалось.
Сбегая вниз, Бонд заметил напряженное, бледное лицо Галы, стоявшей возле открытой внешней двери кабинета Дракса. Боже, как саднит тело! Последний скачок и неловкий бросок вправо. Гала с шумом захлопнула внешнюю дверь. Затем хлопнула внутренняя, и они, пересекши пространство кабинета, стояли уже под струями душа, вода со свистом катилась по их прижавшимся друг к другу телам.
Вдруг сквозь весь этот шум, перекрывая биение сердца, до слуха Бонда донесся электрический треск и вслед за ним голос диктора Би-Би-Си, раздававшийся из большого приемника в кабинете Дракса, от которого их отделяло лишь несколько дюймов тонкой перегородки душа. Оказалось, что Гала вспомнила о приемнике и, пока Бонд возился с гироскопами, успела нажать нужные клавиши.
— …задерживается на пять минут, — произнес живой, возбужденный голос. — Нам удалось убедить сэра Хьюго выступить перед нашим микрофоном с краткой речью. — Бонд закрыл воду, и теперь голос доносился более отчетливо. — Он — сама уверенность. Что-то шепчет на ухо министру. Оба смеются. Интересно, о чем они говорят. Мой коллега принес последнюю сводку погоды из военно-воздушного министерства. Что в ней? На всех высотах идеальные условия. Превосходно. У нас здесь также прекрасная погода. Ха-ха. Толпы зрителей, что собрались неподалеку от базы береговой охраны, получат великолепный загар. Их буквально тысячи. Что вы говорите? Двадцать тысяч? Что ж, похоже на правду. На Уолмер-Бич также негде яблоку упасть. Кажется, весь Кент вышел сегодня на улицу. Боюсь, сегодня все мы изрядно растянем шеи. Хуже, чем на Уимблдоне. Ха-ха. Что это там показалось возле причала? Клянусь небом, это всплыла субмарина. Поистине, захватывающее зрелище. Это одна из самых наших больших субмарин. Команда сэра Хьюго направляется на причал. Они выстраиваются на причале словно для парада. Наши герои. Грузятся на борт. Какая дисциплина. Таков, видимо, план Адмиралтейства. Они будут наблюдать за происходящим с этой своеобразной трибуны в Ла-Манше. Потрясающее зрелище. Хотел бы я быть среди них. Теперь сэр Хьюго приближается к нам. Через несколько секунд он обратится к вам. Как величава его фигура. Он принимает поздравления. Уверен, каждый из нас хотел бы его сейчас поздравить. Вот он появляется в центре управления. За его спиной вдалеке сверкает нос «Мунрейкера», лишь чуть-чуть высовываясь из-за стены стартовой площадки. Надеюсь, у кого-нибудь здесь есть камера. Передаю микрофон, — пауза, — сэр Хьюго Дракс.