— Не могли бы вы сообщить код по телефону?
— «А» — для «Альфы», «С» для «Сакуры», — ответил управляющий, сразу же повесив трубку.
Это означало, что речь пойдет о станциях «А» и «С», подразделений секретной службы, осуществляющих связи с Соединенными Штатами и Карибскими странами. Во время войны Бонд работал на станции «А», а о «С» и ее проблемах знал очень мало.
Медленно продвигаясь вдоль Гайд-парка под мерный шелест двигателя, Бонд с воодушевлением думал о предстоящей встрече с мистером М., горячо любимом им человеком, который на протяжении многих лет оставался шефом английской секретной службы. Он не смотрел в его холодные, ясные глаза с конца прошлого лета. В тот раз он был вполне им доволен.
— Возьмите отпуск и отдохните, Бонд, — сказал он еще тогда. — И отдохните как следует. Затем нарастите новую кожу на кисти. Агент «Q» найдет лучших специалистов и выберет время. Не можете вы болтаться по Лондону с проклятой русской наколкой! А я попытаюсь найти вам хорошее задание к тому моменту, как вы вернетесь. Желаю удачи!
Рука заживала медленно, но не болела. Несколько шрамов, образовывавших на тыльной стороне кисти русскую букву «Ш», первую в слове «ШПИОН», постепенно исчезли, но, когда Бонд вспомнил о злодее с ножом, вырезавшим ее, руки его сжимались в кулаки.
Что стало впоследствии с этой великолепной организацией, с агентом, который пытал его, с советским карательным органом СМЕРШ, который расшифровывался как «смерть шпионам»? Была ли она столь же могущественна, столь же сильна, как и раньше? И кто пришел на смену Берии? Бонд поклялся расправиться с ними сразу же после того, как закончит знаменитую операцию «Казино «Ройял». Он так и сказал об этом мистеру М. во время их последней встречи. Означало ли их предстоящее свидание, что Джеймс Бонд вновь встанет на тропу войны?
Прищурясь, он вглядывался в сумрак аллей Риджент-парка. Его лицо, неверно освещенное сквозь крону деревьев, казалось холодным и злым.
Подъехав к гаражу с задней стороны высокого мрачного здания, Бонд передал машину одному из механиков и вошел с центрального входа. Поднявшись в лифте на верхний этаж, прошел по длинному, так хорошо знакомому ему коридору, устланному ворсистым ковром, и остановился у двери рядом с кабинетом мистера М. Главный управляющий уже ожидал его и тотчас связался с шефом по интеркому.
— Агент 007 прибыл, сэр.
— Ведите его ко мне!
Всегда желанная мисс Пеннишиллинг, всемогущая секретарша мистера М., ободряюще улыбнулась ему, когда он проходил сквозь двойные двери. В комнате, которую он покинул, немедленно зажегся зеленый свет. Это означало, что шефа нельзя было беспокоить.
Настольная лампа с зеленым стеклянным абажуром бросала широкий круг света на письменный стол, обтянутый красной кожей. В комнате был полумрак из-за тумана за окнами.
— Доброе утро, 007. Дайте-ка мне вашу руку. Что ж, неплохая работа… Откуда они взяли кожу?
— Чуть повыше локтя, сэр.
— Гм… Волосы растут слишком густо и слегка завиваются. Но ничего не поделаешь! Сойдет и так на первое время. Присаживайтесь.
Бонд подошел к единственному стулу, который стоял напротив письменного стола. Серые глаза М. пронзительно смотрели на него.
— Хорошо отдохнули?
— Благодарю вас, сэр.
— Видели ли вы когда-нибудь вот это, Джеймс? — Мистер М. внезапно вытащил из кармана жилета какой-то предмет. Он перекинул его через стол. Предмет слабо звякнул о стол, покрытый кожей, и оказался старинной золотой монетой размером в дюйм, слегка поблескивавшей при слабом свете.
Бонд подобрал ее, повертел и взвесил в руке.
— Такую?.. Никогда! Должно быть, стоит фунтов пять, не меньше.
— Пятнадцать у нумизматов. Это «Благородная роза» короля Эдварда IV.
М. опять повозился в кармане жилета и бросил на стол целую горсть золотых монет, которые были еще тяжелее первой. Взглянув на каждую из них, он перечислял их названия:
— Двойной экселлант Фердинанда и Изабеллы, Испания, 1510 год; экю о’солей Чарльза IX, Франция, 1574 год; двойной золотой экю Генри IV, Франция, 1600 год; двойной дукат Филиппа II, Испания, 1560 год; Райдер Чарльза Д’Эгмонта, Голландия, 1538; золотой четвертной, Генуя, 1617 год; двойной луидор a la meche courte[42] Луи IV, Франция, 1644 год. Все они стоят кучу денег, даже переплавленные в слитки. Коллекционеры дают от десяти до двадцати фунтов за штуку. Заметили, что между ними есть что-то общее?
Бонд на минуту задумался.
— Как будто бы нет, сэр.
— Все отчеканены до 1650 года. Знаменитый пират Кровавый Морган был губернатором и командующим Ямайки с 1675 по 1688 год. Английская монета — джокер в колоде. Возможно, ее завезли на остров вместе с жалованьем матросам. С таким же успехом, судя по датам, монеты могли принадлежать и другим великим пиратам — Д’Оллоне, Пьеру Ле Грану, Шарпу, Сокинсу, Блэкбиарду и другим. Однако, по мнению Спинкса и специалистов Британского музея, они все-таки часть сокровища Кровавого Моргана.