Зевнув и опустившись на колени напротив зарослей кустарника, где он сидел уже около двух часов, и вытянув за головой сцепленные руки, человек лениво потянулся. Шум двигателя, которого он так ждал и который в конечном итоге и явился причиной смерти ядовитого скорпиона, становился все слышнее и слышнее. Пока было видно только неуклюжую темную тень. Лишь на мгновение свет озарил вращающиеся лопасти винта.
Вытерев руки о свои грязные полувоенные шорты и быстро обогнув кустарник, он подошел к замаскированному мотоциклу, под откинутым сиденьем которого лежали аккуратно упакованные кожаные футляры. Из одного из них он извлек небольшой тяжелый пакет и спрятал его в своей широкой рубашке. В другом оказались четыре дешевых электрических фонарика. Прихватив их, человек направился к полосе ровной и, по всей видимости, твердой земли, напоминающей своими размерами и конфигурацией теннисный корт.
Разместив горящие фонарики по углам расчищенного участка, он отошел в сторону и в ожидании скрестил на груди руки.
Вертолет медленно приближался. Огромные лопасти вращались уже не более чем в ста футах над землей. Машина напоминала гигантское несуразное насекомое. Естественно, человеку на земле казалось, что она производит слишком много шума.
Вертолет, чуть наклонившись, завис прямо над его головой. Из кабины пилота показалась рука, держащая миниатюрный электрофонарик. Просигналив азбукой Морзе английскую букву «эй», он погас. Человек на земле поднял свой фонарь и, ответив буквами «би» и «си», отошел в сторону, защищая глаза от поднявшейся пыли. Наклон винта чуть изменился, и вертолет, вздымая облака песка, смешанного с грязью, мягко опустился точно в центре импровизированного аэродрома.
Чихнув в последний раз, двигатель умолк. Винт еще продолжал вращаться, но лопасти его бессильно обвисли. Наступившая тишина взорвалась хором свежих ночных звуков: стал слышен веселый звон цикад и беспокойное чириканье какой-то ночной птички. Когда пыль немного осела, пилот, чуть приоткрыв дверцу кабины, спустил на землю маленькую алюминиевую лесенку. Выбравшись из вертолета, он терпеливо ждал, пока его напарник собирал сигнальные фонарики и укладывал их в. футляр. Он опоздал с прилетом на полчаса и уже начал обдумывать ответы на неизбежные ругательства, которые, несомненно, будут направлены в его адрес. Вообще-то он презирал всех африканцев без исключения, но этого — особенно. Для него, сражавшегося в рейхсдойче и люфтваффе в небе Голландии за честь рейха, все они были полукровками — хитрыми, тупыми и грубыми. Конечно, этот парень нашел блатную работенку, но в сущности она ничего не представляла в сравнении с тем, что делал он. Кто еще рискнет вести вертолет в кромешной тьме над джунглями, а потом, немного отдохнув, мотать эти же 500 миль обратно?
Чуть приподняв руку и поприветствовав таким образом подошедшего напарника, пилот спросил:
— Все нормально?
— Надеюсь. Только ты снова опоздал, и мне придется переться через границу на рассвете.
— Магнитная буря. А потом, у каждого свои проблемы, и слава богу, что в году только тринадцать полнолуний, — он ухмыльнулся. — Ну ладно, если есть товар, давай его сюда, и я смотаюсь.
Получив изящный, но довольно тяжелый пакет, он сунул его в нагрудный карман рубашки и, презрительно поморщившись, вытер руки о шорты — сверток оказался влажным и скользким, видимо, пропитался потом этой скотины.
— Прекрасно, — сказал пилот и направился к вертолету.
— Минутку, — в голосе контрабандиста с алмазных рудников зазвучали угрюмые нотки.
Летчик обернулся и выжидающе посмотрел на него. «Ого, да это, кажется, голос раба, недовольного своей жратвой», — подумал он, но вслух сказал:
— Ну, что там еще?
— На рудниках запахло жареным. Я- не в курсе всех подробностей, но кое-что известно. К нам пожаловал крупный сыскной туз. Его зовут Силитоу. Ты, наверное, читал о нем. Нанят будто бы «Даймонд корпорэйшн». Вводят новые правила, наказания удваивают. Накрыли, кстати, пару моих малюток. Да и мне приходится быть жестоким по отношению к ним. Я чувствую, кто-то из них вскоре серьезно залетит. Мы напряжены до предела. Я повысил ставки на десять процентов, но мои люди хотят большего. Со дня на день агенты Силитоу возьмут одного из моих лучших поставщиков. Ты знаешь этих черномазых свиней. Они не остановятся даже перед бойней, — он на мгновение взглянул в холодные глаза летчика и продолжил: — В этом случае можете на меня не надеяться.
— Ты хочешь, чтобы я угрожал Эй-Би-Си?
— Я никого не пугаю, — последовал торопливый ответ. — Я только хочу, чтобы там знали обо всем, в том числе и о Силитоу. И поинтересуйтесь, кстати, годовым отчетом шефа нашей конторы. По его сведениям, рудники теряют около двух миллионов фунтов в год и правительство должно остановить эту утечку. А что это значит? Это значит — остановить меня!