«Ягуар» развернулся и затормозил.
— Выметайся. — Водитель распахнул дверцу.
Джеймс вышел из машины. Вслед за ним, кряхтя, вылез Макгонгл. Бонд нагнулся и принялся усиленно массировать затекшую ногу, не выпуская при этом из вида свой конвой.
— Ой-ой-ой, не вызвать ли деточке врача? — Фриссо ткнул ствол пистолета между лопатками Джеймса.
До самых дверей Бонд заметно прихрамывал.
— Добро пожаловать в Спектревилл, — Макгонгл сделал рукой пригласительный жест. Его губы растянулись в ехидной улыбке, и ничего бы не произошло, если бы в этот момент он не опустил оружие, понадеявшись на напарника.
Как бы оступившись, Бонд с легким вскриком припал на левую ногу. «Кольт» Фриссо плавно повернулся влево, но человек, на которого он был направлен, исчез. Дала себя знать школа, пройденная Джеймсом в Японии. Со скоростью пушечного ядра он врезался в Макгонгла. Тот, наполовину оглушенный ударом о землю, все-таки попытался встать, но на помощь ему вовремя пришел Бонд. Приподняв гангстера, он швырнул его на Фриссо. Тот за это время только-только успел повернуть пистолет на девяносто градусов, и, надо же, какая неудача, так и не смог выстрелить, приняв на себя восемьдесят килограммов живой массы.
Но Макгонгл вовсе не был слабаком. Подхватив выпавшее из рук оружие, он сам бросился на Джеймса, но его бравая атака захлебнулась в самом ее начале. Он никак не мог привыкнуть к невероятно быстрым перемещениям своего противника, а когда нога Бонда соприкоснулась с его подбородком, было уже слишком поздно. Не издав ни единого звука, гангстер рухнул на деревянный тротуар. Его «смит-вессон» с глухим стуком упал рядом. Джеймс растянулся на земле и схватил оружие. Где-то совсем близко раздался глухой хлопок, и пуля чиркнула его по уху. Бонд выбрал прекрасную позицию. Лежавший рядом Макгонгл служил надежным прикрытием. Джеймс перекатился вправо и два раза выстрелил.
Ду-дут, ду-дут. Веские фразы, сказанные «смит-вессоном», похоже, дошли до своей аудитории. Фриссо лежал, не подавая признаков жизни, уткнув голову в полусогнутый локоть. Бонд глянул на шлепнувшиеся рядом гильзы от патронов 44-го калибра и прикинул, отверстие какого диаметра оставили пули в теле второго гангстера.
Из размышлений его вывел мощный удар, обрушившийся откуда-то сбоку, и еще через мгновение Джеймс увидел злобную физиономию Макгонгла. Он поразился его живучести. Видимо, такой здоровый парень требовал к себе особого подхода. Вскоре Бонд понял, что допустил непростительную оплошность, позволив пистолету выпасть из своих рук. Дело осложнялось еще и тем, что противник, похоже, разгадал его тактику боя на дальних дистанциях и старался сократить расстояние до минимума. В конце концов ему это удалось. Схватив Джеймса за отвороты пиджака, он попытался выйти на переднюю подножку, но резкий удар в солнечное сплетение почему-то изменил его намерения. Обезумев от ярости, Макгонгл ринулся на Бонда, словно раненый бык на матадора. Джеймс, избегая столь нежелательного столкновения, метнулся в салун. Бар был абсолютно пуст, а песню, услышанную им ранее, играла механическая пианола.
Почувствовав на своем горле железные пальцы, Бонд саданул противника ребром ладони по печени. Гангстер тихо охнул и ослабил схватку. Джеймс почти вырвался, но Макгонгл умудрился захватить его за шею сзади.
Со стороны эта сцена мало напоминала благородную схватку двух античных богатырей. Перекошенные от ярости и напряжения лица, одежда, успевшая неоднократно потерять свой привлекательный вид, — все это было больше похоже на схватку двух взбесившихся волков, не поделивших кусок мяса.
Гангстер, словно поршнем, помогал своей руке правой ногой, все крепче и крепче сдавливая горло Бонда, но тот приберег напоследок свой коронный прием. Сделав обманное движение плечами, Джеймс перенес всю тяжесть тела на левую ногу. Макгонгл вынужден был изменить свое положение, освободив тем самым правую руку Бонда. Джеймс ударил противника растопыренными пальцами в пах. Свои излюбленные приемы он отрабатывал месяцами, а этот взял на вооружение в Турции несколько лет назад.
Казалось, человек не был способен издать такой крик. Звук, исторгнутый глоткой Макгонгла, без труда можно было принять за рев гибнущего мамонта, но Бонд еще не забыл, что этот человек после дугового удара в челюсть поднялся и продолжил бой. Похоже, именно это он собирался сделать и сейчас.
Вот пришли в движение его руки, вот он уже встал на колени. В глазах Макгонгла светилась бешеная злоба. Она и была причиной его исключительной выносливости.