Выбрать главу

10

По совести скажи: кого ты любишь? Ты знаешь, любят многие тебя. Но так беспечно молодость ты губишь, Что ясно всем — живешь ты, не любя.
Свой лютый враг, не зная сожаленья, Ты разрушаешь тайно день за днем Великолепный, ждущий обновленья, К тебе в наследство перешедший дом.
Переменись — и я прощу обиду, В душе любовь, а не вражду пригрей. Будь так же нежен, как прекрасен с виду, И стань к себе щедрее и добрей.
Пусть красота живет не только ныне, Но повторит себя в любимом сыне.

11

Мы вянем быстро — так же, как растем, Растем в потомках, в новом урожае. Избыток сил в наследнике твоем Считай своим, с годами остывая.
Вот мудрости и красоты закон. А без него царили бы на свете Безумье, старость до конца времен, И мир исчез бы в шесть десятилетий.
Пусть тот, кто жизни и земле не мил, — Безликий, грубый, — гибнет невозвратно. А ты дары такие получил, Что возвратить их можешь многократно.
Ты вырезан искусно, как печать, Чтобы векам свой оттиск передать.

12 

Когда часы мне говорят, что свет Потонет скоро в грозной тьме ночной, Когда фиалки вянет нежный цвет И темный локон блещет сединой,
Когда листва несется вдоль дорог, В полдневный зной хранившая стада, И нам кивает с погребальных дрог Седых снопов густая борода, —
Я думаю о красоте твоей, О том, что ей придется отцвести, Как всем цветам лесов, лугов, полей, Где новое готовится расти.
Но если смерти серп неумолим, Оставь потомков, чтобы спорить с ним!

13 

Не изменяйся, будь самим собой. Ты можешь быть собой, пока живешь. Когда же смерть разрушит облик твой, Пусть будет кто-то на тебя похож.
Тебе природой красота дана На очень краткий срок, и потому Пускай к потомку перейдет она, — Как бы опять к тебе же самому.
В заботливых руках прекрасный дом Не дрогнет перед яростью зимы. Пусть никогда не воцарится в нем Безмолвье смерти, холода и тьмы,
Чтоб мог твой сын, оплакав твой конец, Сказать, как ты: — Был у меня отец!

14

Я не по звездам о судьбе гадаю, И астрономия не скажет мне, Какие звезды в небе к урожаю, К чуме, пожару, голоду, войне.
Не знаю я, ненастье иль погоду Сулит зимой и летом календарь, И не могу судить по небосводу, Какой счастливей будет государь.
Но вижу я в твоих глазах предвестье, По неизменным звездам узнаю, Что правда с красотой пребудут вместе, Когда продлишь в потомках жизнь свою.
А если нет, — под гробовой плитою Исчезнет правда вместе с красотою.

15

Когда подумаю, что миг единый От увяданья отделяет рост, Что этот мир — подмостки, где картины Сменяются под волхвованье звезд,
Что нас, как всходы нежные растений, Растят и губят те же небеса, Что смолоду в нас бродит сок весенний, Но вянет наша сила и краса, —
О, как я дорожу твоей весною, Твоей прекрасной юностью в цвету. А время на тебя идет войною И день твой ясный гонит в темноту.
Но пусть мой стих, как острый нож садовый, Твой век возобновит прививкой новой.

16

Но если время нам грозит осадой, То почему в расцвете сил своих Не защитишь ты молодость оградой Надежнее, чем мой бесплодный стих?
Вершины ты достиг пути земного, И столько юных, девственных сердец Твой нежный облик повторить готовы, Как не повторит кисть или резец.
Так жизнь исправит всё, что изувечит. И если ты любви себя отдашь, Она тебя верней увековечит, Чем этот беглый, хрупкий карандаш.
Отдав себя, ты сохранишь навеки Себя в созданье новом — в человеке.

17

Как мне уверить в доблестях твоих Тех, до кого дойдет моя страница? Но знает бог, что этот скромный стих Сказать не может больше, чем гробница.
Попробуй я оставить твой портрет, Изобразить стихами взор чудесный, — Потомок только скажет: «Лжет поэт, Придав лицу земному свет небесный!»
И этот старый, пожелтевший лист Отвергнет он, как болтуна седого, Сказав небрежно: «Старый плут речист, Да правды нет в его речах ни слова!»
Но доживи твой сын до этих дней, Ты жил бы в нем, как и в строфе моей.

18

Сравню ли с летним днем твои черты? Но ты милей, умеренней и краше. Ломает буря майские цветы, И так недолговечно лето наше!
То нам слепит глаза небесный глаз, То светлый лик скрывает непогода. Ласкает, нежит и терзает нас Своей случайной прихотью природа.
А у тебя не убывает день, Не увядает солнечное лето. И смертная тебя не скроет тень, — Ты будешь вечно жить в строках поэта.
Среди живых ты будешь до тех пор, Доколе дышит грудь и видит взор.