Без мира Марсель не может существовать сколько-нибудь сносно, морская торговля — главный нерв его жизни — замерла из-за войны с англичанами, а без торговли марсельская промышленность может только прозябать, влачить жалкое существование, не устают повторить коммерческие круги[5].
В виде некоторой компенсации марсельские судохозяева, марсельский торговый люд ждали от императора восстановления старых привилегий, точнее, монополии торговли с Левантом, которой город в ущерб всему югу Франции пользовался при старом режиме; они мечтали о возвращении ко временам Кольбера и обещали за это правительству «беспредельное доверие»[6]. Из их домогательств ничего не вышло.
В Марселе из-за войны с англичанами прекратилась торговля с Левантом в 1806 г., остановилась навигация, участились банкротства, царит безработица, но какое благоприятное обстоятельство усматривает префект, прежде всего имеющий в виду порядок, спокойствие и довольство режимом среди населения? Фактическое присоединение Неаполитанского королевства (воцарение Иосифа Бонапарта), ибо в Неаполь хлынула из Франции масса всевозможного люда в поисках счастья и добычи[7],
И нужно еще сказать, что положение Марселя среди других портовых городов было исключительное. Марсель, как было уже сказано в другом месте, при Империи мог назваться уже не только торговым (как в XVIII в.), а торгово-промышленным городом, но все же наибольшая часть его рабочего населения кормилась не промышленностью, а портом, судостроением, грузовым делом, кормилась, словом, при морской торговле, и положение этих людей было еще безнадежнее, чем положение мануфактурных рабочих. Война с Англией начисто лишала их куска хлеба[8]. Это обстоятельство, впрочем, власти хорошо сознавали. Еще до поспешного собирания точных статистических справок о числе безработных помощник мэра, только что получивший запрос (в декабре 1812 г.), еще сам почти ничего ясно себе не представляющий (он думал, например[9], что в Марселе со всеми тремя округами департамента всего 1970 рабочих), тем не менее наперед предупреждает, что наибольшая часть рабочего населения Марселя не принадлежит к фабрикам и мануфактурам, а кормится около торговли и порта[10].
Что касается г. Марселя, то для него была составлена особая сводка, давшая такие результаты: на 231 промышленное заведение приходится «в обыкновенное время» 5001 рабочий, но в зиму 1812/1813 г. было занято из них на самом деле 1699 человек, а безработных предвиделось 3302 человека. Эти цифры так и размещены в особые три рубрики[11]. И здесь точно так же подавляющая масса заведений дает работу 2–3–4–5–6 рабочим, гораздо реже 8–10. Но есть и исключения: шерстовязальная мануфактура братьев Венсан дает работу 1200 рабочим, такое же заведение Ростана и Видаля дает («обыкновенно») работу также 1200 рабочим, такое же заведение Режиса — 350 рабочим, Мюсса — 230 рабочим, бумагопрядильня Мейрена — 200 рабочим, шерствовязальная мануфактура Бонифуа — 150 рабочим, esparterie (изделия из гальфы) Рейно — 100 рабочим. Больше нет ни одного заведения, где бы было более 100 человек, или 100 рабочих. Если сложить эти цифры, то окажется что в названных семи заведениях работает 3430 человек, а на все остальные 224 заведения приходится 1571 человек. Далее, в шляпной мастерской Вио де Мурш работает 90 человек, в коралловой мастерской Межи — 61 человек, в другой шляпной мастерской Вио де Мурш — 50 человек, в шерстяной мануфактуре Мателя — 60 человек, в бумажной мануфактуре Барбо — 65 человек, в заведении, вырабатывающем соду, Видаля — 63 человека и в таком же заведении Готье — 55 человек. Итого в этих семи заведениях второго порядка обыкновенно работает 444 человека, следовательно, если исключить и эти семь предприятий (из цифры 224 заведений), окажется, что на прочие 217 предприятий приходится 1127 человек. Чтобы получить еще более наглядную картину, исключим из 217 третью группу заведений, где работает от 20 до 50 человек; таких заведений — 14[12], и работает на них 368 человек. Получится вывод, что на 203 прочих предприятия приходилось 759 человек. Но даже мануфактуры, имевшие от 10 до 20 человек, были исключением: их всего 10, и работает на них в общей сложности 124 человека[13]. Следовательно, на 193 заведения, где было меньше 10 рабочих, приходится 635 человек в общей сложности. Этот факт, что из 231 промышленного заведения на 193 работало меньше 10 человек (в громадном большинстве случаев 2–3–4 человека), показывает ясно, что Марсель и к концу царствования Наполеона оставался городом очень мелкой, раздробленной промышленности. Факт этот тем более знаменателен, что, как сказано выше, при Наполеоне, вообще говоря, Марсель уже смело может считаться не торговым, а именно торгово-промышленным городом: в этом отношении его место в экономической жизни Франции было не то, какое было при революции и до революции, когда он являлся почти исключительно торговым центром.
Другим портом, где существовала и промышленная деятельность, был Дьепп. Часть (и значительная) рабочего населения Дьеппа с давних пор занималась выделкой вещей из дорогого экзотического дерева и слоновой кости; эта отрасль предметов роскоши имела большой сбыт во второй половине XVIII столетия во Франции и за ее пределами. Война с Англией и гибель колониальной торговли убили это производство[14].
Конечно, положение портов, где, кроме торговли, иной экономической деятельности не существовало, было еще хуже.
Город Нант «никогда не был и не мог быть по существу мануфактурным городом», так как портовые заработки и вообще дела, связанные с морской торговлей, «давали многочисленному населению достаточно занятий»[15]. Когда в 1811 г. собирались материалы для общеимперском промышленной статистики, то Нантская торговая палата даже пришла в недоумение и нашла, что это «непреодолимый» труд. Индустрия оказалась разбросанной в «тысячах рук» без общего центра и больше всего служащей удовлетворению только местного потребления. А так как континентальная блокада и война с Англией вконец разорили Нантский порт, то этим самым была разорена и промышленность города и всего департамента Нижней Луары.
Порты вроде Сеты в департаменте Hérault, существовавшие исключительно морской торговлей, дошли до полнейшего, безнадежного обнищания[16].
Бордо дошел тоже до полного упадка в царствование Наполеона. Вся торговля г. Бордо жесточайшим образом пострадала еще от войны 1806 г., от разорения и упадка торговой деятельности прямых его контрагентов — городов Любека, Штеттина, Магдебурга, Бремена, Гамбурга, Данцига и Кенигсберга. Именно сюда, в северную Германию, в ганзейские порты направлялся громадный сбыт бордоских вин. Северонемецкие купцы, пишут бордосцы, известны своей честностью, но они теперь поставлены в такое положение, что не могут платить, а должны они бордоским купцам «миллионы» — des millions. Между тем, жалуются бордоские негоцианты, после потери колоний единственным рынком сбыта для всего департамента служил только этот приморский германский север[17].
5
Архив департамента Устьев Роны, М. 14–2.
6
Архив департамента Устьев Роны. М. 14–2. La Chambre de commerce de Marseille à Monsieur Thibaudeau, 15 mars 1806: Si Marseille recouvrait son ancienne franchise, si le commerce du Levant était rétabli sut ses premières bases posées par M. Colbert dans l’Edit de Mars 1669, appelé l’Edit du Port Franc… etc., etc.
7
Архив департамента Устьев Роны, № 1, Conseil général, 1806 (графа:
8
Вот что читаем в донесении помощника марсельского мэра префекту департамента Устьев Роны от 17 сентября 1812 г. (Архив департамента Устьев Роны, М. 14–5); J’ai l’honneur de vous observer, Monsieur le Comte, que la plus grande partie de la population de cette commune se compose, en outre, d’un grand nombre d’ouvriers appartenant à différentes professions relatives au commerce et à la marine ainsi que de journaliers sans emploi fixe. Cette partie, la plus considérable de la population, est indépendante de celle employée dans les manufactures; et son industrie continue d’être paralysée par la stagnation du commerce maritime et le manque du travail lui rendra la saison rigoureuse infinement pénible.
9
Их оказалось, когда была произведена даже явно неполная и неточная сводка. 5001 человек в г. Марселе, а в остальном департаменте — 2508 человек. При этом нужно заметить, что цифра 2508 показывает лиц,
10
Архив департамента Устьев Роны, М. 14–5. Marseille, le 17 septembre.
11
Архив департамента Устьев Роны, М. 14–5.
12
Бумажная мануфактура Капеля — 45 человек, шляпная мастерская Барбье — 45 человек, шерстяная мануфактура Фука — 36 человек, вязальная мастерская Белена — 28 человек, вязальная мануфактура Бонома — 25 человек, дубильня Балиста — 25 человек, esparterie Мартена — 24 человека, дубильня Гавоти — 20 человек, soude artificielle Мишеля — 20 человек, Карль — 20 человек, шерстяная мануфактура Тасси — 20 человек, шерстяная мануфактура Домерна — 20 человек, мыловарня Бонпарделя — 20 человек, мыловарня Ришара — 20 человек, итого в 14 заведениях — 368 человек.
13
Жилли (soude) — 15 человек, Берне (обои) — 15 человек, (Ж. Ват.), Румье (дубильня) — 15 человек, Корвелль (soude) — 14 человек, Ру (мыловарня) — 12 человек, (Лоран) Румье (дубильня) — 12 человек, Онора (вязальная мануфактура) — 11 человек, Паетре (шерстяная мануфактура) — 10 человек, Пайен (мыловарня) — 10 человек, Мартен (soude) — 10 человек, итого в 10 заведениях — 124 человека.
14
Нац. арх. AF. IV — 4060. Ville de Dieppe.
15
Нац. арх. F12 1614. Nantes, le 25 octobre 1811 (Нантская торговая палата — префекту Нижней Луары):…la ville de Nantes n’a jamais été ni pu être essentiellement manufacturière… parce que les travaux maritimes, plus lucratifs, fournissaient des occupations suffisantes à sa nombreuse population.
16
Нац. арх. F12 501. Cette, le 28 janvier 1807.
17
Нац. арх. F12 507: 1)